5

Сын приезжает досматривать за пожилым отцом. Финал, я думаю ясен. 

Всё, можно расходиться. 

А если подробнее, то откровенное стекло, от которого хочется плакать начинается после двухсотой страницы. Папа главного героя стареет всё больше, прогрессируют болячки, и характер совсем не сахар, конечно неизвестно, какими мы будем лет в 80! 

Но в книге есть юмор. Его много. Так много, что смеёшься в голос. С папой живут независимая кошка Котася и глупая собака Белка. 

Котася мягко боднула лбом меня в ногу и, задрав морду, сказала, что она тоже человек и тоже любит сосиски. И нечестно, живя под одной крышей втроём, втихаря в одно рыло вкусняшки хомячить. Я же тебе приносила полмышки. 

Папа, разумеется пытается быть независимым, но в его возрасте (и с нашими, пусть и крымскими дорогами) это делать очень трудно.

И тут я замечаю, что папа улыбается младенческой улыбкой. Довёл сына, небо лопнуло, можно уже ничего не бояться. 

У папы главного героя деменция. И автор не приукрашивает это заболевание, показывает без купюр (забывчивость, придирчивость, жадность, нестойкость походки, падения). 

Папа решил, что мне что-то слишком хорошо живётся, и упал на ночь глядя. Да так упал, что расшиб себе подбородок. 

Пожилым людям, как детям, надо всё заворачивать в красивые фантики.

 - Как ерунда? В тебе же жива эпоха целая, незнакомая никому почти. Ну много ли людей твоего возраста сейчас  живет на свете, а пишут из них единицы. 

Замерзание начинается с конечностей, женщинам, кстати, не понять всю полноту и сакральный смысл этого наблюдения…

Трудно быть человеческим богом, а собачьим очень просто. 

 Бедный мой старый папа.

      Он осознал и извинился. Но до чего же обидно. Хотя… 

      Когда я был подростком, чего он от меня только не наслушался. И поколотил только один раз. Хотя я убил бы такого дерзкого подростка раз пятьдесят наверное. 

      Человеку всё возвращается. Без скидок на возраст. Папа пришёл мириться. Ну ладно, списали. Поставил ему кино. 

      А у меня кино - вся жизнь.