3.5 Ленин всегда живой, Ленин всегда с тобой...

День за днем бегут года —
Зори новых поколений.
Но никто и никогда
Не забудет имя: Ленин.
Ленин всегда живой,
Ленин всегда с тобой
В горе, в надежде и радости.
Ленин в твоей весне,
В каждом счастливом дне,
Ленин в тебе и во мне!
Лев Ошанин — Ленин всегда с тобой

Кто не знает Владимира Ильича, особенно из тех, чье детство прошло в союзе? Ленин и дети, октябрятский значок с кудряшом, бревнище на плече, хлебные чернильницы, мавзолей, броневик, кепка... Дома до сих пор есть несколько тоненьких книжечек Детгиза, тиражирующих пафос детям о Ленине, и кто не вспомнит такие портеты, а:

Вы знаете, что «Пантократор» переводится с греческого на русский как «Вседержитель»? И автор весьма емко назвал Ильича буквально вседержителем отблесков солнечных зайчиков в пыльном отражении луча. О как завернула)) Хотя до автора мне куда как далеко, он завернул гораздо круче, подготовив содержательный и увесистый кирпичик о сложном политическом персонаже. Но на самом деле читать было утомительно, ибо столь детально и скрупулезно описывать путь ВИ, фундаментально изыскивать отголоски в его творчестве, буквально каждую пылинку передвижений описать (автору не отнять в последовательном подходе, описывает со своих впечатлений, то есть еще и пройти за метавшимся по Европе и нашему Отечеству вождем мирового пролетариата), без излишнего пафоса и впадения в квазирелигиозный экстаз - надо было постараться. Отличие от советских многотомников существенное, они, конечно же малообъективны, но и этому труду нашлось бы почетное место в институте лениноведения. А иногда казалось, что автор изображал Ильича в роли трикстера, а панорама революционных волн, поднятых так, будто радивая хозяйка встряхивает чрезвычайно пыльный коврик устоявшегося миропорядка, панорама - вот самоцель произведения. "Пантократор" показывает текущее состояние памятных ленинских мест, их вид, атмосферу, сопряжение с происходящим, вкупе с его тогдашними передвижениями, окружением, которое формировало его сознание и взгляды, причем возникает (или вспоминается) масса знакомых фамилий - если не по делам их, то хотя б по названиям улиц. Есть в вашем городе топонимика с фамилиями Ленин, Маркс, Энгельс, Бауман, Горький, Бабушкин, Семашко? И множество в книге еще тех, кто потом сгорел в горниле революции, она, как известно, беспощадна к своим детям. Набившие оскомину фамилии, по большей части являвшиеся псевдонимами, они оживают у автора в бытовых сценах ленинского жизнеписания. Перевод на современные сленг, вот что, цепляло периодически, заставляло пересматривать нудное и старо-знакомое: стартап, хештег, хайкинг и прочее применительно к воспетым советским революционерам было неожиданно хайпово. Или, например, "тогда-то (не помню дату, но она там четкая) Ленин придумал свой первый мем: Мы пойдем другим путем". Развернуто и подробно автор комментирует не только каждый временной этап жизни лидера марксистов, но и его литературные труды того же отрезка, причинно-следственные связи поступков большинства персонажей. Думаю, что только талантливый и хорошо эрудированный человек может забираться в такие дебри пересказов, не скатываясь в пучину цитат и тоскливый бубнеж традиций, - книга полна авторского стиля, не ощущается чем-то вторичным, легкий юмор, или скорее ирония иногда проскальзывают (комментарии с Искрой, да и с шифровочными всеми плясками мне показались таковыми), иногда - эфемизм сравнений (как интересно сочетались, например, Капри-Ленин-Тиберий), а иногда - фатализм грядущих изменений (тут далеко ходить не надо, стоит оценить только подход: представление революционера, его активнейшая роль в рассматриваемом периоде, и тонкая заметка, как он впоследствии закончит свою недолгую жизнь). Автор показывает то, что видел по "ленинским местам", начиная от трещин (простите) в писсуарах мюнхенского кафе, заканчивая кокушкиным домом-музеем со старыми смотрительницами-жрицами культа. И мы вслед за ним это видим. Автор рассказывает, чем жил ВИ каждый год/день/час, и мы проживаем это время с ним, попивая пивко на собраниях или проезжая на велике по парижским улочкам, подглядываем через плечо за покрываемым неровным почерком листы бумаги идеологом террора, нервничаем из-за товарищей, не "увидевших тонкой грани между политическим и уголовным действием"... Автор широким жестом открывает нам окно в многоголосье тогдашнего мира, и мы видим кто, что и когда совершал, что стало причиной такого направления, и почему в тот или иной период звучали меняющиеся представления о будущем. Но, положа руку на сердце, мне было слишком затянуто и оттого скучно, это конечно тебе не теорию максизма-ленинизма зубрить, над которой корпели наши родители, но все же, все же. Перескоки от мест к людям, от людей к книгам, хороши в меру, когда не затянуты и каждый балансирует сюжет до полной гармонии, тут не до гармонии, революцию надо делать, а стремлений/сил/средств/веры/возможностей/идеалогии хватает не у всех. Несмотря на то, что вроде бы книга с индифферентным авторским участием, мне показалось, что авторский отпечаток отношения в герою книги наложен довольно ярко. А потому неплохо бы изучить этот глобальный прецедент перестройки миропорядка, отличающийся от иных хотя бы тем, что он удался, что нам и предлагает автор. Внимательно следите за Дирижером. Видите его? Ну вот же он, в кепке, кармашек оттопыривается от шахматных фигурок, вон, у велосипеда...