4 Хуже победы может быть только поражение (с)

Не ждите от этого романа героических хроник великого пунийского полководца. Да и самого Ганнибала тут не много, до середины книги он почти не появляется на ее страницах. Нет, это роман о противостоянии Рима и Карфагена, Баркидов и Совета во главе с Ганноном, краткотечности жизни и масштабов стоящих задач, тщетности человеческих усилий и величия, немеркнущего в веках, любви к Карфагену и ненависти к нему, гения одного человека и суммы внешних обстоятельств, мужества и нерешительности.
Работа не сбивает с ног античным антуражем, и, хотя я сама не люблю, когда осовременивают исторические события, но должна признать, что у Гисберта Хефса получилось изложить историю не столько подрастерявшей античную атмосферу, сколько сделать ее вневременной. Все обстоятельства той эпохи переданы подчас буднично, что приближает читателя к ним. В этой обыденности можно прочувствовать неизменность человеческих стремлений, мотивов и надежд, умения выстоять и продолжить путь несмотря на обилие потерь, понимания неотвратимости краха, груза прожитых лет и обстоятельств, которым мир был многократным свидетелем с древнейших времен, да и мы сами наблюдали неоднократно. Воистину, нет ничего нового под луной.
История начинается с первой войны между Римом и Карт Хадаштом и заканчивается немного спустя гибели Ганнибала. Читатель погрузится в пучину сложных взаимоотношений сил внутри Города, на Иберийском полуострове, Ливийских землях, раздираемой раздорами Элладе и, конечно, Риме. Главный герой романа грек Антигон хорош тем (и спасибо Автору за это), что не является тенью крупных исторических фигур и вездесущей "затычкой в каждой бочке" происходящих событий. Автор наградил его самостоятельной интересной линией, которая то сближается с Карфагеном и людьми, решающими его судьбу, то отходит от них в ручеек личных обстоятельств и переживаний. Не перегружена работа ни избытком пафоса, ни кипением личных страстей, там, где нужно, за деликатностью чувствуется искренняя глубина, а грязь и боль остаются грязью и болью.
Не покидает меня ощущение, что призрачный Карфаген и его жители по-прежнему не могут найти покоя в толще времен, блуждая в поисках ошибки, после которой всё пошло не так, и выискивая оправдания принятым решениям. Так спите же спокойно руины некогда могучего Карт-Хадашта, погубившего себя и своего великого стратега, и да будут им отпущены их грехи.