5

Вечер 31-го декабря - самое время подводить итоги уходящего года. И для меня самым сильным впечатлением в этом году стало посещение Освенцима. Потому и решила его закончить совершенно не праздничной, но очень созвучной с этим посещением книгой - дневником еврейской девочки Анны Франк, родившейся в Германии, выросшей в Голландии, скрывавшейся там от нацистов, но все же жестоко преданной и вместе с семьей отправленной в Польшу, в Освенцим, откуда - в немецкий концлагерь Берген-Бельзен, где ей и было суждено погибнуть от эпидемии тифа.

Говорить о таких книгах невероятно сложно. Ведь, с одной стороны, в дневнике 13-15-тилетней девочки нет ничего сверхнеобычайного. Более того, читая эти страницы, мне временами казалось, что я читаю свой собственный дневник, написанный в таком же возрасте. Конечно, речь идет не об условиях жизни, но об этом звенящем ощущении собственной такой непризнанной окружающими взрослости, об эмоциях и влечениях, о мечтах и планах. А уж когда речь зашла о чувствах, возникших по отношению к Петеру, то ощущение дежавю просто зашкалило.

Анна действительно была крайне светлой и жизнерадостной девочкой, потому читать ее дневник и не улыбаться нельзя. Только вот, пробегая глазами строки о первых чувствах, испытывая вот это ощущение общности, не можешь не улыбнуться от мысли: "А лет через 5 перечитаешь и будешь смеяться", а потом улыбка переходит в слезы - настоящие, горячие. Ведь это я могла перечитать спустя 5 лет писанное в 13-14 и посмеяться над собой, а у Анны этих "спустя 5 лет" просто не было. Их, как и ее спустя 10, 15, 20 лет, как и ее мужа, ее детей и внуков, у нее отобрали. Она умерла в концлагере, а я, родившаяся спустя 40 с лишним лет после ее смерти, осмелилась на снисходительную понимающую улыбку, хотя вряд ли имею такое право.

Но не только Анна вызывает мое восхищение. Необычайные люди и все ее соседи по Убежищу - родители, сестра, ван Дааны и врач. Эти люди прожили бок о бок в закрытом помещении два года, и за это время они смогли банально не поубивать друг друга. Да, они ссорились, но боже правый! Живя в таких условиях невозможно не злиться на эти самые условия, одной из составляющих которых является как раз очень ограниченное общество. А еще потрясло меня мужество их помощников, людей, рискующих всем, лишь бы помочь выжить другим - не родственникам, но просто друзьям, знакомым. Нежелание смиряться с несправедливостью уже делает людей героями. И Беп, Мип, Ян, Клейман, Кюглер - они ставили на кон собственные жизни, чтобы несправедливо не лишили жизни других.

Не знаю, можно ли кому-либо советовать такую книгу. Она не принесет радости ни в плане эмоций, ни в плане литературной изысканности. Но сама не прочитать ее не могла. Потому что это было. И лично мне надо об этом помнить.