5 Очарована книгой

«Чем хочешь будь, будь добрый, злой, Но будь же честен за игрой. Явись самим собой» (К.Бальмонт)

Отрывок из стихотворения Константина Дмитриевича «О, да, молитвенна душа…» поставила эпиграфом к воспоминаниям о нём его жена – Екатерина Алексеевна Андреева-Бальмонт. Зная поэта как мало кто, Екатерина Алексеевна понимала, что естественным, самим собой, Бальмонт редко бывал. Почему же именно эти строки она отметила как кредо поэта? Потому ли, что поэт сам за себя ничего уже не мог сказать, или что только в письмах к ней, хотя они и не жили давно вместе, он бывал самим собой, обращаясь к ней неизменно «Милая Катя»? Доживая свой век в эмиграции, во Франции, с другой женщиной, Бальмонт не переставал писать письма Екатерине Алексеевне. Слал деньги, посылки ей и дочери Нине. Но с 1933 года поступали только редкие сообщения, поскольку времена наступали суровые, «декадент и символист» Бальмонт в России не издавался, а когда Франция оказалась под оккупацией, связь и вовсе прервалась. Известие о смерти Бальмонта в 1942 году в Париже дошло до Екатерины Алексеевны только в 1944. Понимая, что из его эмигрантского литературного окружения, где он не прижился, мало кто стал бы объективно описывать жизнь поэта, Екатерина Алексеевна взялась за перо.
Её называли первой красавицей Москвы, словно сошедшей с портретов европейских живописцев – во всем её облике угадывался аристократизм. К тому же внешняя красота гармонично дополнялась знанием всех европейских языков, начитанностью, глубокими познаниями в русской литературе и поэзии. Простота и открытость в общении не лишала её некоей величественности. А ведь еще дед Екатерины Алексеевны был крепостным, сумевшим выкупить себя и уйти на волю. Организованное им кожевенное дело быстро достигло звания «Поставщик двора», и сам император Александр III с императрицей приезжали к деду с благодарностью
В доме Екатерины Алексеевны все дети были увлечены чтением книг, читали и выписывали книги, журналы из всех европейских стран. В доме у родителей и повзрослевших детей часто собирались гости – люди, не чуждые литературе и искусствам. Общение с одним из образованнейших людей того времени – князем Александром Ивановичем Урусовым, не только блестящим адвокатом, но и тонким ценителем поэзии, выдающимся знатоком современной французской литературы, не могло не оставить отпечатка на формировании вкусов Екатерины Алексеевны. Князь Урусов, будучи поклонником поэтического дара Константина Бальмонта, представил поэта Екатерине Алексеевне. «Внимание Урусова к Бальмонту, восторженные похвалы его таланту, а также уважение к мнениям и оценкам поэта заставили Е. А. совсем другими глазами взглянуть на своего преданного, внимательного поклонника. И она открыла своего Бальмонта – не только поэта, но и доброго, отзывчивого и искреннего человека». Несмотря на то что поэтические пристрастия молодых людей не всегда совпадали, на поэтических встречах Екатерина Алексеевна всегда поддерживала поэта, объясняя слушателям «особенности нового поэтического мышления и своеобразия языка». Такой она осталась и на протяжении всей своей непростой жизни с супругом, и после расставания: поддержкой ему в творчестве, показывая его лучшие черты, не обходя вниманием и тёмные стороны характера поэта.
Они не виделись с момента отъезда Бальмонта с новой спутницей в Париж в 1920 году. Но теплые, дружеские письма, полные душевной заботы, показывают отношения двух творческих людей, связанных более тесными узами, чем проживание в одном доме, одной стране. Живя под одной крышей, можно не слышать друг друга, а можно в письмах открывать своему другу душу, говоря и то, что не доверишь даже поэтическим строкам.
Закончив биографию Бальмонта, Екатерина Андреевна позже написала прекрасные воспоминания и о своем детстве в родительском доме, и о князе А. И. Урусове – каждая часть этих воспоминаний, лишенная «хрестоматийного глянца», с сохраненными подробностями давно ушедшего времени и быта, делает книгу Е. А. Андреевой-Бальмонт равно интересной многим.

https://bumerang.nsk.ru/publications/main/knizhnaya-polka-vospominaniya-krasavitsy-balmont/