4 Чей дар?

Название книги очень лаконичное, яркое, брозкое, но при этом ничего не говорящее о том, что кроется внутри. Я доверился любимому Набокову и начал читать "Дар", не подозревая о чем это, и что меня ждет. В целом, мое доверие было оправдано, мне кажется, что бы не написал Набоков, это было бы сделано так искуссно, что даже очень плохое содержание было бы красиво скрыто вуалью. Что интересно, у подвластного Набокову главного героя, Федора Годунова-Чердынцева, наоборот, как раз-таки очень плохое содержание его вымышленной книги изящно скрыть не получилось (да, это книга в книге).

Федор, как и Набоков, писатель, эмигрировал из зажиточной семьи по причине революции, оказался в Германии. Вообще пересечений с жизнью самого Набокова очень много, хотя он и отрицает это в послесловии, поэтому, если вы знакомы с биографией писателя, то будете периодически находить интересные пасхалки.

Но вернемся к Федору, через него мы можем поближе рассмотреть лицо белой эмиграции, интеллектуалов, вынесенных волной революции в бесплодную чужую почву. Роман, как мне кажется, очень точно описывает состояние, чувства и быт этой категории людей. Это сказывается и на меланхолической атмосфере "Дара", которая особо чувствуется в первых главах, ноткой грусти во всем этом является и то, что первоначальным местом действия оказывается осенний, серый и прохладный Берлин. Причем каждый персонаж из этой русскоговорящей компании своей историей, внешностью вносит новые детали в образ человека определенной судьбы той эпохи. Кто-то отчаянно пытается поставить поезд жизни на привычные рельсы, а кто-то тонет в трясине воспоминаний и начинает жить исключительно прошлым. Последнее - особенно важное в "Даре", потому что в каждом в той или иной степени проскальзывает тоска по прошлому: стране, местам, близким. И эта тоска с воспоминаниями - порой единственное, что связывает героев этого романа между собой. Они абсолютно разные, абсолютно не подходят друг другу, но они держатся вместе, иначе они будут асболютно одинокими. Хотя такие наспех собранные компании - сомнительное спасение от одиночества, наверное, поэтому Федор довольно часто отстранен от других и при первой возможности ускальзывает от взаимодействия.

Сам Годунов-Чердынцев точно так же в своих мыслях, снах возвращается в свое детство, а его первой изданной книгой становится сборник стихов об его детстве. Он постоянно думает о потерянной России, о потерянном отце. Последний тоже является весомой частью книги на всем ее протяжении, благодаря мастерской игре Набокова с читателем призрачная тень Годунова-Чердынцева-старшего будет вечно преследовать вас при чтении, как и навязчивые мысли о нем - Федора.

Однако к концу романа туман грез рассеивается летним берлинским солнцем, Федор издает свою вторую книгу, находит любовь, эволюционирует и все проблемы как-то решаются сами собой, а если и не решаются, то уходят далеко на задний план и там размываются в обективе читателя и самого Федора. Можно сказать, классический happy end любой диснеевской сказки, оставляющий приятное послевкусие.

Но приятное рано или поздно заканчивается, поэтому теперь перейдем к тому, в чем мне не понравилась книга. Ответ кроется, наверное, целиком в четвертой главе, которая представляет собой цитирование второй книги Годунова-Чердынцева, представляющую собой биографию Чернышевского.Честно признаюсь, я пропустил большую часть этой гигантской главы, потому что читать это просто невозможно. Язык Федора очень сложный, вычурный, с бесконечным обилием философских, литературных терминов и фамилий. Сама по себе биография представлет собой чудовищный салат из отсутствующей хронологии и обливания помоями всех и вся, досталось не только самому Чернышевскому, но и Некрасову, Тургеневу, Достоевскому и многим другим. Читать такое просто неприятно. Причем мои мысли полностью совпадают с приведенными мыслями критиков в следующей главе. Есть ли в этом всем дар или это просто ирония, я не понял. Также мне непонятен выбор биографии именно Чернышевского, я не увидел никакой связи Годунова-Чердынцева, да хоть какого-то представителя белой эмиграции, и Чернышевского. Его биография в "Даре" никак не влияет на нить произведения, это могла быть абсолютна любая другая биография, абсолютно любой другой жанр книги, на мой взгляд. И, как правильно сказал один из критиков в книге, Чернышевский был бы уместен при наличии у Федора определенных политических взглядов, но они не прослеживаются.

Подводя итог, хочу сказать, что если вы решитесь приступить к этой книге, следует помнить о роковой четвертой главе и всегда держать телефон под рукой, потому что гуглить придется очень много во всех главах, но если вы выдержите это испытание, то перед вами откроется если не дар Годунова-Чердынцова, то дар Набокова.