5 Апофеоз абсурдности

Кафка идёт со мной по жизни рука об руку. Вряд ли смогу я назвать более часто перечитываемого мной зарубежного писателя. Недосказанность, абсолютная нереальность происходящего и мерное, тягучее повествование, в которое сложно войти, но, как только "вошёл", он катит тебя в этом ритме, не отпуская. У Кафки одни выводы сменяют другие, зачастую прямо противоположные, и формируют уникальную, присущую только ему атмосферу тотального отчаяния и абсурдности человеческой жизни.

Роман "Процесс" начинается с "выбивания двери ногой", без раскачки. Просто однажды утром главный герой К. просыпается и получает уведомление об аресте. Вроде пока ничего страшного, но сразу вместе с этим в полотно текста начинают проникать совершенно абсурдные вещи: охранники съедают его завтрак, а первый допрос производится в комнате его временно отсутствующей соседки. Поначалу К. полностью уверен в своей невиновности, но чем больше он пытается разобраться в своём деле, тем больше запутывается. Попадающиеся ему на пути люди отнюдь не стремяться помочь ему, но своими размышлениями и советами ещё больше запутывают его. Часто герой попадает в какие-то места, где тесно, узко и неудобно, но ему всегда говорят, что вот у него-то ещё нормально, а другие бедняги маются намного больше него.

Собственно, весь роман - это череда разговоров и странных событий, которые со стороны выглядят совершенно нереально, но в рамках контекста приобретают реалистичные черты и железную логику. Все выкладки кажутся совершенно правильными и даже если в какой-то момент герой начинает сомневаться в их правильности, ему сразу же объясняют, что всё не так просто, как кажется на первый взгляд, и эти объяснения звучат ... абсолютно логично.

В этом сила прозы Кафки. Он безжалостно препарирует бюрократическую систему, порождённую тоталитарными институтами права, которые сминают и перемалывают в своих жерновах любого случайно попавшего туда человека. Многократно усложняя все процессы они превращают его существование в ад, лишая возможности самостоятельно разобраться в нюансах своего "процесса".

Роман стал достоянием общественности благодаря Максу Броду - другу Кафки, который нарушил завещание писателя и опубликовал произведение, несмотря на то, что Кафка просил его сжечь. Возможно с точки зрения писателя он и прав, ведь незаконченное произведение не полностью отражает мысль автора, но как читатель я безмерно благодарен Броду за своеволие, которое позволило этому кирпичу занять своё достойное место в фундаменте литературы XX века.