3.5 Жажда жизни

Вот как раз любви в этом рассказе не обнаружено. И не только к жизни, но и вообще к чему бы то ни было. Поскольку такое явление, как любовь всегда личностно и социально, оно является формой бытия и присуще человеку по причине эмоционального и мыслительного развития, выделения из животного мира. Но что же тогда обличает Джек Лондон в своем громком произведении? А обличает он жажду, бессознательную страсть, животную волю к жизни и инстинкт в конце концов, понимания ради прибегнем к этому патетическому слову.

Талантливый певец севера, этой дикой, бьющей через край жизни, Джек Лондон в данной малой форме своего творчества умело изображает обезличенного человека. Нам и ему сейчас совершенно не важно, какими регалиями он когда-то обладал, что чувствовал и исповедовал, как себя именовал. Сейчас он остался один на один с природой, и совсем не как выделившаяся из нее единица, но в качестве неотделимой части жестокой, изнуренной тяготами и вечно голодной фауны.

Да, у героя есть преимущества перед этой дикой, необузданной силой - преимущества развитого человека. Но всё развитие постепенно и очень быстро сходит на нет, стоит лишь оказаться в лоне своей прародительницы-природы. Оказаться, само собой, не в тепличных имитационных палатково-походных условиях, но в настоящей, несдерживаемой силе первозданного мира.

Сладкий вкус мяса, еле приметный, ускользающий, сводил его с ума. Он стискивал, вгрызаясь в кость, челюсти. Иногда с хрустом ломалась она, иногда его зуб.

Здесь нет никакого друидизма, соединения себя с природой при понимании своей развитости, а, значит, необходимости сохранять, по возможности не вмешиваясь в круг жизни. Здесь человек буквально становится частью этого мира, частью, зависящей только от случайной благосклонности окружающего и своей животной воли. Вот что тут движет последними крохами сил любого существа, будь то умирающий человек или умирающий волк. Не морально-этические устои, не воспоминания о доме, тепле и уюте, не громкие слова и ценности, но именно одинаковая животная воля, жажда жизни, желание протянуть чуть больше, чем твой соперник, впиться ему в горло и, насытившись, быть может, пережить еще одну ночь. Никакой любви, никакой эмоциональности и пафоса. Только дикое стремление выжить и нерушимый закон агрессивного, недружелюбного мира - уничтожь, либо уничтожат тебя.

Теперь он нередко оступался и падал и однажды, споткнувшись, попал лицом прямо в гнездо куропатки с четырьмя только-только, от силы день назад, вылупившимися птенцами — крохами трепещущей жизни, которыми и рот-то набить было нельзя. Он с жадностью съел их, засовывая живыми в рот, птенцы хрустели на его зубах, как яичная скорлупа. Мать-куропатка летала над ним, громко крича. Размахивая, точно дубинкой, ружьем, он попытался сшибить ее, но она отлетела в сторону. Тогда он стал бросать в нее камни и один из них перебил ей крыло. Упав на землю, куропатка побежала, волоча крыло по земле, а он устремился следом за ней.

3,5/5