4

Воспоминания директора Алупкинского дворца-музея о событиях 1941-1944 гг. Степан Щеколдин был работником музея в тот момент, когда началась война. Так как он всем сердцем радел за музейное дело, то никуда эвакуироваться не стал и остался в музее. И вот тут-то и начинаются все события. Сперва надо подготовить всё к эвакуации, машин нет, погрузчиков нет, директор пытается спасти свои личные вещи, а вдобавок ко всему вышло указание: всё взорвать, вон и саперы уже снаряды подвозят. Но отстоял, справился. Наступает начало ноября, в городе два дня безвластия, а затем входят оккупанты. И начинается: один ковер унести хочет, второй картину на время у себя подержать, третий гарнизон разместить. И со всем этим Щеколдину приходится и в комендатуру бегать, и в штаб Розенберга носиться. Да и посетители постоянно: то Манштейн с супругой, то Гиммлер, вроде как сам фюрер заглядывал (автор уверяет, что видел его лично). И офицеры его побеседовать откровенно приглашали, и эсэсовцы об евреях-соседях спрашивали, король румынский заезжал. Но, в целом, в оккупации не так плохо Щеколдину жилось, и подкармливали его, и даже просьбы какие-никакие выполняли, расписки давали за взятое имущество (даже возвращали), а потом вернулась советская власть. Ну и, разумеется, впаяла автору 10 лет за антисоветчину и сотрудничество с оккупантами. Лагеря, лесоповалы, голод. Затем освобождение и реабилитация в 1991 году.
Такая вот жизнь была у человека, не знаю озлобился ли он на родное государство, по тексту это не чувствуется. Но вот что удивительно, немцы-оккупанты предстают в его мемуарах человечнее и интеллигентнее своих же, советских. Хотя немцев он обманывал, прятал ценности в секретных комнатах дворца, а своим доверял и вот что получил.

С интересом ознакомился с мемуарами. Да, они написаны очень простым языком, без всяких полетов мысли и фантазии, но тем и ценны. Война это не только боевые действия и доблесть в атаке, война многослойна и это один из ее срезов.