4.5

Когда я встал под знамя орла
(Не вчера ль я под знамя встал?),
Я девушку из Клузия
У порога поцеловал.

Эта песня на протяжении второй половины книги прямо-таки преследует героев. Преследует она и меня, начиная звучать в голове всякий раз, когда я вспоминаю об этой книге.
Оказывается, это очень известная книга, а я почему-то была уверена, что ее почти никто не читал. Наверное, это впечатление возникло у меня из-за того, что впервые я прочитала ее в журнале "Костер", а все, что там публиковали, приобретало у меня налет некой сакральности, как нечто, принадлежащее только мне. Впрочем, в те 12-13 лет роман меня не особенно заинтересовал (за исключением некоторых моментов), а полностью я прочитала его только среди много лет, и вот тогда оценила и полюбила.
Почему же мне так нравится эта подростковая книга?
Сюжет ее совсем прост. Юный центурион Марк Аквила прибывает в Британию для несения службы, получает рану в стычке с местным племенем и вместо воинских подвигов вынужден поселиться в доме у дяди. Потом он получает известие, заставляющее его отправиться в опасное путешествие с особой миссией, которую он с блеском выполняет. Собственно, это все.
Пожалуй, "крючком", по-настоящему зацепившим меня в отрочестве и заставившим обратить на книгу внимание, стал Эска. Не столько сам образ сумрачного бритта, не столько его история, сколько их отношения с Марком и то, как проявляется Марк в своем отношении к Эске.
Молодой центурион, воспитанный в убеждении, что рабство - нормальное общественное явление, заставляет толпу переменить свое решение и оставить жизнь поверженному гладиатору. Затем гладиатор становится его рабом и - другом. Это было удивительно, ново, раньше я о таком не читала. И именно это было для меня главным и ценным в книге: дружба Марка и Эски, римлянина и бритта, господина и раба, возникшая несмотря на вражду между народами и социальные барьеры.
Сама по себе история поисков пропавшего орла Девятого легиона тоже увлекательна и важна для сюжета, но менее интересна для меня. И мне нравится, что события развиваются неторопливо, что в книге много разговоров и рассуждений, что много места уделяется деталям и приметам времени. В этой книге есть душа.

Взгляд его опять упал на щит, лежавший на скамье, и он увидел странные выпуклые линии новыми глазами. Эска удачно выбрал сравнение: между правильным рисунком на ножнах и неправильной, но властной красотой щита пролегало расстояние, выражавшее разницу между двумя мирами. И однако, между отдельными людьми, такими, как Эска, Марк, Коттия, расстояние могло сократиться, можно было протянуть руку — и разницы как не бывало.