1 Рецензент Барулин Александр Иванович

Произведение представляет собою повесть с воспоминаниями главного героя драматурга Ефима Милькина о любовном романе с актрисой Маргаритой Барской. Этот роман развивавался перед красным террором конца 30-х годов прошлого века в Москве. Он вспоминает о ней практически непрерывно, когда скрывается от своего предполагаемого им ареста агентами НКВД в Баку.
Язык повести испуганно сумбурный с использованием элементов эзоповой речи, диалоги ведутся полушёпотом и с оглядкой, тонко передавая гнетущую атмосферу и неизбывную напряженность в общении людей того времени.
Стиль повествования монотонно неспешный напоминает пунктирную линию, едва обозначающую направление развития повести и хорошо замаскированную её цель, хотя долго кажется, что таковой нет и автор просто «льет воду», раздувая объём книги.
Цель вырисовывается постепенно из фраз Маргариты, неудачно складывающейся карьеры драматурга, нависающей над Ефимом кажущейся ему опасности ареста, захваченной с собой из Москвы пишущей машинки… И эта цель состоит в написании романа, который сделает его знаменитым и недоступным карающим органам, в это верит Маргарита и, наконец, на почтамте в Баку Ефимом формулируется эффектная первая его строка. Потом все необычные высказывания, действия и образы окружающих его людей он начинает примерять к внедрению в ткань романа. У Булата Окуджавы есть стихотворение о таком моменте: «Вымысел не есть обман, замысел ещё не точка, дайте дописать роман до последнего крючочка».
Сменившая время и стиль повествования вторая глава и есть начало новой книги, но не романа, а повести. На первый взгляд повествование рыхловато, диалоги примитивны…, но человек, когда-нибудь писавший что-то от себя, сразу поймет, что это черновик (скелет), который может измениться до неузнаваемости в бесконечных правках, с зыбким шансом написания шедевра. Хотя автор понимает уже в самом начале, что опубликовать не получится, скорее произведение «в стол». Да и шансов издать книгу о странной советско-польской войне, проигранной сталинским режимом, просто нет. Коммунистическая история – это история достижений, а все промахи легко было списать на «врагов народа» и забыть, пожертвовав какими-то своими «никчёмными» людишками.
Пересказать суть этих повестей трудно, да и для обычного человека они будут малоинтересны. Я не нахожу чего-то необычного у евреев, особенно их исключительной роли в советской науке, культуре, политике, хотя в этих сферах Советского Союза людей с еврейскими фамилиями или русскими, но не соответствующим этой нации восточными лицами, было много. Есть у евреев своё государство и там их более 5 миллионов, но я не вижу среди них учёных, писателей, политиков мирового уровня, значит, особой мессийской роли у евреев нет! Главный герой всё время скрывается от власти и это, включая обязательное наличие критической котомки у еврея-беглеца (кто-то из них везет стоматологическое кресло, а кто-то – пишущую машинку), здесь присутствует явно. Хотя странно ведь во главе октябрьского переворота, правительства, политического руководства и системы главного управления лагерей СССР… находились тогда преимущественно евреи. Когда главный герой говорит, что вместо помощи одному еврею от другого, чаще можно ожидать подставы, то, по-видимому, он не так уж и не прав.
Произведение, откровенно говоря, слабое и сырое. Если бы это относилось только к главам, относящимся к создаваемой Ефимом книги, то это было бы объяснимо, но обе повести, как синтетические клоны. Если вам нужно «убить время» то чтение этой книги именно для этого случая, хотя что-то новое я из неё почерпнул.