5 Киплинг с человеческим лицом или Объяснение в любви

ДЖАГАННА́ТХ (санскр. jaganna̅tha Владыка мира), индуистское божество, воплощение бога Кришны.
Возвышение культа Д. относится к 11-12 вв. и связано с возникновением в Ориссе могуществ. "империи Ганга". Царь Анантаварма Чодаганга (1075-1150) придал культу Д. государственный характер и построил огромный храм в Пури - одно из самых священных в Индии мест, центр массового паломничества. Главный храмовый праздник (в июне - июле) - ратхаятра (шествие колесниц). Праздник приобрёл дурную славу за пределами Индии из-за самоубийств паломников, бросавшихся под колёса, с чем связано появление в европейских языках слова "Джаггернаут" (ср., напр., англ. Juggernaut), искажённого имени Д., означающего в т. ч. грозную, неумолимо надвигающуюся силу.

(с) Большая российская энциклопедия

Хороший Сагиб у Сами и умный,
Только больно дерётся стеком.
Хороший Сагиб у Сами и умный,
Только Сами не считает человеком.
Смотрит он на него одним глазом,
Никогда не скажет: спасибо.
Сами греет для бритья ему тазик
И седлает пони для Сагиба.
На пылинку ошибётся Сами —
Сагиб всеведущ, как Вишну,
Бьёт по пяткам тогда тростниками
Очень больно и очень слышно.
Но отец у Сами недаром
В Беджануре был скороходом —
Ноги мальчика бегут по базарам
Всё уверенней год от году.

Н.Тихонов

Два региона нашей планеты неразрывно связаны для меня с именами двух авторов приключенческого жанра, к произведениям которых я готов возвращаться снова и снова, каждый раз открывая для себя новые грани их писательского таланта и узнавая что-то новое об этих далеких краях.

Оба этих автора для меня одинаково дороги, а интерес к воспетым ими странам не угасает.

Это Южная Африка Генри Райдера Хаггарда и Средний Восток(советская Средняя Азия, Иран и Афганистан) Михаила Ивановича Шевердина.

Помимо выдающегося мастерства рассказчика, обоих авторов сближает экстраординарное владение материалом, выгодно отличающее их от писателей-приключенцев, вынужденных зачастую заполнять лакуны в своих знаниях откровенной клюквой. Ничего удивительного в этом нет, ведь жизнь и Хаггарда, и Шевердина была теснейшим образом связана с соответствующим регионом. Удивительно другое, а именно - поразительная атмосферность их произведений, и именно это в сочетании с великолепно проработанными характерами и психологией героев, является тем критерием, по которому я ставлю обоих авторов выше всех остальных их собратьев по приключенческому жанру.

Южная Африка в творчестве Хаггарда предстает перед читателем в виде огромного паззла, когда многочисленные романы оказываются объединены общими героями - где главными, а где второстепенными, образуя в итоге целую вселенную. Аллан Квотермейн, Айша, Умслопогаас, готтентот Ханс и многие другие, у каждого из них есть своя история, которая переплетаясь с другими, образует вместе с ними единую композицию.

Так же и у Шевердина практически в каждом романе читатель встретит своих старых знакомых, известных ему по прочитанным ранее произведениям этого автора. Где-то они играют главенствующую роль, а где-то появляются лишь эпизодически. И вместе- это тоже вселенная, не менее масштабная , чем у Хаггарда. Ниже я попытаюсь немного рассказать об этих своеобразных мостиках между книгами Шевердина.

Именно Шевердин открыл для меня Средний Восток, его дикую красоту, романтику и вековую мудрость.
Ни один современный автор не смог пробудить во мне те чувства, с какими я вновь и вновь обращаюсь к творениям Шевердина, разве что Салману Рушди с его превосходным "Клоуном Шалимаром" это почти удалось(впрочем на этом все и закончилось, другие его книги такого впечатления не произвели). Об остальных и говорить не хочется.

Да чего уж там, даже сам Редьярд Киплинг ранее не сумел справиться с этой задачей.

Да, "Книги джунглей" Киплинга - безусловный шедевр, но если говорить о его реалистических произведениях, посвященных Востоку, то открытием они для меня не стали. Могу сказать больше, пресловутого "Кима" домучивал с великим трудом, и то лишь потому, что классику привык дочитывать до конца из элементарного уважения к громким именам. Литературное мастерство налицо, а вот с душой тут проблемы. Да, автор жил на Востоке, и много чего узнал о нем, но вот не стал для него Восток своим. Так и остался Киплинг там чужаком, эдаким сахибом с тросточкой, глядящим на туземцев свысока.И именно отсюда и проистекают все эти его сомнительные рассуждения о "бремени белого человека". Совсем не так у Шевердина, он, проведший всю свою жизнь на Востоке - плоть от его плоти, каждое произведение этого автора пропитано любовью к региону и людям его населяющим. Что особо ценно, это никак не мешает ему рассказывать о дикости и жестокости(что есть, то есть), тогда, когда об этом говорить нужно. И это действительно подкупает.

Я не случайно начал эту рецензию с сопоставления двух моих любимых авторов приключенческого жанра.
На этот раз речь пойдет о самом "хаггардовском" произведении Шевердина - хаггардовском не в смысле какого-то заимствования или эпигонства, оба писателя индивидуальны каждый по-своему, да и не был Хаггард родоначальником жанрового направления, хоть и поднял его до заоблачных высот, а в значении умозрительного сродства произведений, где герои книги идут на встречу с неведомым, дикая природа превращается в самостоятельное действующее лицо, а названия иранских и афганских племен - иомудов, джемшидов, бербери, теймури и других -звучат чарующей музыкой для поклонника приключенческих книг о дальних странах, заставляя вспоминать хаггардовских матабелов и зулусов.
Ну а теперь судите сами.

Вторая половина тридцатых годов прошлого века. Судьбе угодно, чтобы пересеклись жизненные пути двух не самых обычных людей.

Она - шиитская пророчица из рода вождей иранского племени джемшидов, божественный цветок пустыни, огневолосая красавица. Согласно легенде ее прародительница, чье имя она унаследовала, - Шагаретт-эт-Дор, что переводится как Жемчужное Ожерелье(или ветвь),- кавказская рабыня, сначала ставшая женой султана , а потом , после смерти властителя, сама встала во главе войска от имени своего малолетнего сына и разбила крестоносцев, вторгшихся в землю Мисра.

Святой мюршид Абдул-ар-Раззак, открывший талант девушки-джемшидки, не без основания считал ее одержимой таинственными силами. Так она становится его мюридом-учеником и насиб - помощницей. Случай уникальный, так как в исламе это исключительно мужская прерогатива.

Он - Алексей Иванович Мансуров, бывший красный комбриг Гражданской войны, доблесть которого хорошо известна по обе стороны границы, Великий воин Востока, чье лицо обезображено чудовищным шрамом от сабельного удара. Прекрасный знаток здешних условий и языков, теперь он мирный ирригационный инженер, уважительно величаемый местными "великим анжиниром" и почитаемый ими едва ли не как святой человек, так велико преклонение в этих безводных краях перед тем, кто способен найти воду в пустыне. (Тут необходимо пояснение, что мастера-кяризчи, копатели колодцев, с древних времен создававшие кяризы - удивительные подземные водоводные галереи - зачастую развивая их на десятки километров и строя их десятилетиями, исторически были неприкосновенны для всех сторон во время постоянных в этом регионе войн).

Красавица мира и великий воин, Рустем и Тахмина... Или скорее Аллан Квотермейн и Айша?

Действие романа начинается в Туркмено-Персидском пограничьи. Время и место интереснейшие. Демаркация границы должным образом еще не проведена и один и тот же аул в результате изменения русла реки может оказаться попеременно то на советском, то на иранском берегу. Кочевые племена согласно старому договору между двумя странами ходят два раза в год через границу - сначала на летние пастбища в горы, потом обратно на Мешхедимиссрианское плато. Советская власть если и обозначена, то ничем себя особым не проявляет, разве что ведут постоянную борьбу против калтаманов-грабителей и кочакчи-контрабандистов советские пограничники, с их иранскими коллегами эта лихая братия давно разделалась, превратив их в живые мишени. Таков, так сказать, фон, на котором происходит встреча двух главных героев, о личностях которых подробно рассказано выше.

Так уж получилось, что находящийся в этом районе в экспедиции Мансуров дважды спасает Шагаретт. Первый раз он вырывает ее из лап злодеев, когда девушку, слава которой начала затмевать авторитет ее отца - Великого Джемшида, и который в свете этого не находит ничего лучшего, как избавиться от нее, передав бардефурушам-работорговцам для продажи в один из глухих аулов на советской стороне (уже интересно?). Впрочем джемшидку вскоре снова похищают и, переправив обратно в Иран, насильно выдают замуж за ужасного Овез Хана - старца, печально знаменитого своей жестокостью. Впрочем первая брачная ночь становится для того последней в его гнусной жизни, нож, переданный невесте британским консулом Анко Хамбером, намеревавшимся спровоцировать таким образом пограничный конфликт, сделает свое дело. Здесь нужно сказать, что Хамбер - лицо историческое, он ранее фигурировал в романах Шевердина "Тени пустыни" и "Перешагни бездну", а прозвище-сокращение АнКо, данное ему русскими, вполне прижилось и среди местных.

Приговоренную к побитию камнями за убийство мужа Шагаретт снова выручает Мансуров, перейдя на иранскую сторону в сопровождении преданного Аббаса Кули - контрабандиста-полукровки, которого когда-то, тогда еще мальчишку, он спас от басмачей. Впрочем без содействия коротающего медовый месяц в обществе пышнотелой гурии вождя иомудов - хана Номурского , который в прошлом будучи профессором Санкт-Петербургского университета Николаем Николаевичем Гардамлы преподавал Алексею Ивановичу востоковедение(еще интереснее?), вряд ли из этой затеи что-либо вышло.

Ну, а дальше, когда успокоятся нешуточные страсти, вызванные не только самим этим похищением, но и фактом связи мусульманки с неверным, у них родится сын и они на какое-то время покинут Среднюю Азию.

В Шагаретт жили два человека: современная добрая женщина, преданная жена и любящая мать, и первобытная кочевница, фанатичная, напичканная маниакальными представлениями, мистикой, суевериями, мстительная, жестокая.

Впрочем совсем дикаркой она не была - три класса французской иезуитской школы как-никак, в царской России у очень многих и этого не было.

Отношения Шагаретт и Мансурова - наиболее щекотливая сторона книги. Та сторона, которую всячески старался избегать даже обожаемый мной Хаггард. Да, последний мог допустить в своих книгах чувство между главным героем и женщиной иной веры(или тово пуще - иной расы), но развиться этому чувству во что-то более серьезное, он не позволял, безжалостно по ходу дела расправляясь с несчастной. И не важно идет ли речь об африканских(Фулата в "Копях царя Соломона") или исторических(Масуда в "Братьях") романах. Собственно о проблемах с "другой стороны" он вообще похоже не думал. А их то могло быть поболе.

То, что она вырвалась из рабства, - грех. То, что она отдала тело кяфиру, - грех. То, что она осквернила лоно семенем неверного, грех. И то, что она родила немусульманину сына, и все, что она сделала для своего счастья, наслаждалась своим счастьем, любовью, материнством, грех.
Грех, грех, грех! Ужасный, незамолимый.

Но их счастье длилось не долго. И вот уже прошлое преследует их по пятам, и нигде от него не спрятаться, ни во время коротечного пребывания в Москве, ни в советском консульстве в афганском Мазар-и-Шарифе, куда Алексей отправляется со своей семьей, получив новое назначение.

Сначала объявляется сам зловещий мюршид Абдул-ар-Раззак, имеющий над джемшидкой какую-то мистическую власть, пользуясь которой он похищает мальчика. Через какое-то время, произнеся напоследок страшное проклятие, в неизвестном направлении исчезает и сама Шагаретт.

Все сказанное выше является по сути завязкой основного действия. Большая часть книги же посвящена странствиям Алексея Мансурова по Ирану и Афганистану в поисках жены и ребенка. И на этом пути его ждет множество самых неожиданных встреч и приключений, зачастую еще более удивительных, чем те, о которых шла речь ранее.

Книгу можно условно разделить на две половины(каждая состоит из двух частей). Действие первой из них заканчивается в конце тридцатых годов.

Действие второй отстоит от предыдущей на несколько лет: уже бушует Вторая мировая война, Сталинградская битва в самом разгаре. Мансуров, не теряющий надежду найти свою семью, получает очередное назначение в Иран, который к этому моменту был занят советскими и британскими войсками.
Немецкие войска в это же время рвутся к Каспию с целью дальнейшего проникновения через Иран в Британскую Индию, чтоб соединиться там с союзниками по Оси. Японские самолеты между тем интенсивно бомбят Калькутту.

В самом Иране усиленно распространяются слухи, что Гитлер принял ислам и признан теперь духовеством под именем пророка Гейдара. Страна переполнена немецкой агентурой, которая планомерно готовит почву для высадки десанта, в свою очередь призванного проложить дорогу безжалостной силе - той самой колеснице Джагарнаута, которой роман обязан своим названием. Объявится здесь и наш старый знакомый по роману "Набат" (там он увивался вокруг Энвер-паши - "турка по имени, германца по воспитанию и образованию") немецкий коммерсант - скупщик бараньих кишок - Зигфрид Нейман, на этот раз в ипостаси военизированного геолога Морица Бемма. Впрочем и его настоящую сущность - полковника вермахта Гельмута фон Крейзе, читатель тоже увидит на страницах романа. Но главным осиным гнездом становится расположенное в серой зоне - на стыке советского и британского секторов - поместье Баге Багу, известное нам, так же как и его хозяин - Али Алескер, по роману "Тени пустныни".

Нужно ли говорить, что Алексей Мансуров окажется в самой гуще событий и включится в борьбу. Об этом достаточно сказано в аннотациях, которые, впрочем, удачными назвать никак нельзя, уж больно подобны они флюсу, как говаривал Козьма Прутков, и сбивают с толку.

Неожиданно на стороне Мансурова выступит загадочный Сахиб Джелял, объявившийся в Баге Багу вместе со своей супругой - бегум(леди) Гвендолен и верными белуджами. Здесь нужно сказать, что и Сахиб Джалял и его на тот момент будущая жена, тогда еще мисс Гвендолен Хайт, являются героями другого романа Михаила Шевердина "Перешагни бездну", который вместе с рецензируемым произведением образует своеобразную дилогию. Впрочем "Колесница Джагарнаута" - произведение вполне самостоятельное и именно с него возможно стоит начинать знакомство с творчеством писателя.

И пусть в нем нет эпичности "Набата", но Восток, как во всех произведениях Шевердина, здесь показан превосходно.

Азия своеобразна. Только что все было погружено в сонную дрему, только что скулы и рот раздирала зевота, только что вы умирали от лени и безделья, и вдруг... неожиданность, вихрь, событие... За то и любил Алексей Иванович Азию, что здесь долго скучать ему не давали

Вместе с героями романа читатель оказывается в настоящем Зазеркалье, где каждый встречный с большой долей вероятности окажется не тем, за кого себя выдает, у любого дервиша под лохмотьями может оказаться немецкий автомат, а за очередным барханом откроется абсолютно сюрреалистические картина, будь то одна из первых в Иране бензозаправок с наманикюренной девицей в пробковом шлеме (" Я - старший сержант Флагерти Флинн... мисс Флинн из Канзас-Сити. Флаги союзников - моя защита и покровительство") или же беломраморный дворец, как будто сошедший со страниц "Тысяча и одной ночи".

Будут в романе и разговоры о великой миссии белого человека, куда ж без нее - Киплинг был бы рад. Правда ведет их нацист Нейман-Бемм- фон Крейзе. Кстати он же поведает, что расово правильные этнографы относят джемшидов к арийской расе.

Автор зачастую балансирует на грани мистики, впрочем никогда ее не переступая. Тем не менее Шагаретт занимается между делом исполнением вполне откровенных колдовских обрядов. Добавьте к этому легкий эротический флер, окружающий отношения Мансурова и Шагаретт и вы получите, пожалуй, самую удивительную историю любви в послевоенной советской литературе(роман был впервые издан в 1977 году).

Приди ко мне, сожми меня железными руками!
И будем мы сдирать друг с друга кожу, ты и я!
Нас двое: ты - халиф Багдада
и я - принцесса Дамаска

Концовка романа открытая, и это, на мой взгляд наиболее удачное решение из всех возможных. Все-таки война в разгаре и до завершения ее далеко, равно как и до какой-то определенности судеб главных героев. Собирался ли автор написать продолжение, не берусь судить, могу лишь сказать , что прочитал бы его с удовольствием, но увы.