5

Сильно.
Сильно и неоднозначно.

Я не знаю, о войне ли эта книга вообще? Наверное, о ней тоже. Но больше всего - о людях вообще, об основных инстинктах, о жгучем желании жить.
Всю первую половину книги пропитывает всепоглощающий страх, который напрямую связан с этим желанием. Человеческий, раздумчивый страх, в котором я так легко, так доподлинно узнаю свои собственные страхи - до мыслишки.
А затем - когда уже не до мыслей, только действовать - инстинкты заслоняют собой почти всё.

Герой книги существует в двух параллельных измерениях - мира и войны. Война - здесь и сейчас, её чувствуешь до последнего комка кровавой грязи на берцах; мирное расплывается в туманных, болезненно-светлых воспоминаниях. Кажется, что тому миру уже не суждено снова стать реальностью, а стремительный бег от странице к странице уводит всё дальше в смертную бездну войны. Но даже в самом бессмысленном, беспощадном аду в людях просвечивает людское: отчаянное, запредельное, патологическое, да! но такое человеческое.

И с самого начала боишься верить, что обойдётся, и боишься привязываться, и мчишься всё быстрей, отводя глаза от самого мучительно-тошнотного и от самого трепетного.
И после окончания - не знаешь, что сказать, о ком и о чём думать; поэтому думаешь о себе.
О том, что жизнь продолжается. И это безумно, ужасно, удивительно хорошо.