5 Средневековый Китай глазами ста восьми разбойников

А меня вместо благопристойного чтения "Троецарствия" вдруг потянуло на? Не угадаешь, рипс сяочжу. Да я и сам не скажу.
Владимир Сорокин
***
Скажу.
anna_apreleva

Ши Най-Ань, "Речные заводи", пролог: некий военачальник освободил 108 повелителей злых духов созвездий, 36 злых духов Большой Медведицы и еще 72 духа. Они были придавлены в храме каменной плитой, и много зла от них суждено было людям. Так оно и вышло.

На горе Ляньшаньбо после этого собрались 108 главарей разбойничьих отрядов, в конце второго тома они составили список, внеся в него свои имена и прозвища.

В благородных разбойников верить не стОит, о чем сказано прямо, в начале книги, в которой сотни страниц. И хоть рассказчик будет пытаться нас - все эти сотни страниц - убедить, что попадая в лагерь на горе Ляньшаньбо, лихие люди проникались духом братства, отваги и благородства, благодаря мудрому руководству Сун Цзяна, по прозвищу Благодатный Дождь, в это трудно поверить.

Роман считается одним из четырех классических произведений литературы Древнего Китая. Написан он в 15 веке, уже о былых временах - его действие происходит в 12 веке.

Зачем это читать в наши дни? Чтобы оказаться в чужой шкуре, посмотреть на мир другими глазами - вне нашей системы координат.

Средневековый китаец не мыслит, как мы, у него нет формальной логики, он живет в мире, где сильному можно все, слабому - ничего, только покоряться и надеяться, что очередной отряд пройдет мимо. Там действуют предсказания по звездам, пророчества.

У разбойников нет представления о последствиях своих поступков, нет ни эмпатии, ни гуманизма (это ценности нашей культуры и эпохи): заварив очередную кашу, они честно недоумевают, когда ограбленные, униженные или попросту родственники убитых высказывают недовольство.

Если вы встали у них на пути - вы уже по определению негодяй и мерзавец, а если вы женщина - то еще и шлюха.

Расправой над возмутившимся не ограничиваются - вырезают всю семью вплоть до дальних родственников - не важно, детей ли, калек, стариков - и вдобавок сжигают целые деревни и города.

И конечно, на чем нынешний читатель не раз споткнется - людоедство, о котором рассказывают насмешливо и снисходительно, мол, жертвы сами и виноваты, надо быть похитрее, "кто сумел - тот и съел".

Нынешним летом
в Цзяннани случилась засуха,
В селах Цюйчжоу
люди едят людей,
- писал с явным осуждением происходящего Бо Цзюйи, поэт и чиновник, в веке 9-м, что дает мне надежду на то, что людоедство - по крайней мере, среди просвещенных людей - не считалось нормой.

Форма устного рассказа - когда глава заканчивается переходом к новой главе, интригуя читателя или слушателя - делает его похожим на сказки "Тысячи и одной ночи". Оторваться, несмотря, на повторяющиеся сюжетные ходы, невозможно.

Кабаки, постоялые дворы, тюрьмы - среда обитания героев, но с разбойниками можно обойти и весь Древний Китай, от столицы до захолустья.

В кабаках они неизменно заказывают мясо и вино, напившись, пишут на специально отведенных стенах стихи - попросить во время застолья тушь и кисточку, видимо, было так же привычно, как в наши дни - пепельницу.

Что удивляет, так это организованный бюрократический аппарат - оказывается, в Древнем Китае были даже следователи по уголовным делам. Разбойников ищут по приметам - и часто находят.

Происхождение и социальный статус главарей - от школьного учителя до императорского полководца. Вряд ли такой разнобой удивлял современников: в 12 веке в разбой уходили целыми монастырями и деревнями - по самым разным причинам, но в корне всех причин крылось "дурное управление государством". Но самого императора за это не осуждают - Сын Неба ни при чем - виноваты плохие чиновники на местах.

Ляньшаньское братство переманивает на свою сторону редких специалистов - быть то строительство, воинские искусства, каллиграфия или пр. Жалко, магов среди них нет.

Специалистов ценят на вес золота, но для их вербовки не брезгуют самыми грязными манипуляциями. Выдержал бы такое современный человек, если бы его так убеждали покориться? Иногда я в этом сомневаюсь. Можно лишить доброго имени - убить ребенка губернатора мечом нужного военачальника - куда потом горемыке податься, как не к душегубам на гору. Можно, вырезать всю семью специалиста у него на глазах, а самого похитить - возвращаться будет не к чему, зато ему отвесят должное число поклонов, преподнесут должное количество серебряных лянов, а взамен жестоко и мимоходом убитой жены с детьми - найдут другую, помоложе и с приданным. Сломив очередного специалиста, неизбежно закатывают пир с вином и закусками.

Гуманизма среди ценностей персонажей нет, но есть формальная вежливость, традиция, соблюдение приличий, что часто является орудием манипуляции и хитрых интриг. Кто кому должен кланяться? Кто хозяин, кто гость? Кто выше чином, кто ниже? Чуть что скандал и резня.

Разумеется, читать роман, более 108 действующих лиц, непросто. О многих забываешь, поскольку описаны эти многие скудно, малоинтересно и однообразно.

Выделяется разве что один - Черный Вихрь Ли Куй, клинический психопат, орудовавший в бою двумя топорами. Спорят, был ли это настоящий прославленный воин или воин вымышленный, только описан он с предельной точностью - темнокожий, двухметрового роста, предпочитавший перед боем или расправой раздеваться догола: не из непристойных побуждений, а из гигиенических - кровь отстирать трудно.

Его простота - а, возможно, просто ограниченные умственные способности, - превозносятся как чистота сердца - впрочем, это не совсем то, что мы разумеем под "чистотой сердца". По книге, это просто безоговорочное следование приказам.

Он без сантиментов мог убить ребенка или целую семью, спалить город, срезать мясо с трупа и сожрать это мясо сырым.

На русский язык переведены только два тома, о формировании разбойничьей армии на горе Ляньшаньбо. В третьем же эта армия должна прийти на помощь императору в борьбе с захватчиками.

Если решитесь прочесть эту книгу, не забудьте мысленно поблагодарить за огромный труд Алексея Петровича Рогачева. Будучи участником боевых действий, он знал, о чем писал, переводя батальные сцены: не на конях с пиками он воевал, конечно, но так ли меняется война от эпохи к эпохе.

P.S. Причин, по которым роман Ши Най-Аня "Речные заводи" внесен в число самых значимых памятников литературы Древнего Китая - при том, что он довольно слаб в художественном отношении, мы не узнаем.

В 1937 году профессор Борис Александрович Васильев, посвятивший много сил исследованию этого произведения, был расстрелян, как и многие другие востоковеды, а его труд "Роман "Шуй Ху" ("Речные заводи"), его роль и значение в китайской литературе" уничтожен.