2 Всё очень плохо

... в этой книге. От сюжета благодаря аннотации ждёшь чего-то схожего с Девочкой, которая любила Тома Гордона , но с бОльшим психологизмом, а вместо этого на читателя на протяжении всей книги льётся ушат... как бы это поскромнее выразиться. Ну, Вы поняли.

Начинается история с того, что Марта, подопечная элитного пансиона детдома сбегает из него, чтобы найти свою мать. На пути ей встречается более зрелый попутчик, который сначала из любопытства, а затем за "определённую плату" подвозит её кое-куда, а дальше Марта оказывается в лесу и начинается её путешествие внутрь себя, через прожитые детские травмы, и борьба за выживание. Параллельно рассказываются истории жизней других героев.

И нет ни одного просвета в этой кромешной тьме. Какие-то постоянные случки всех со всеми (простите, по-красивому никак не получается назвать), выдуманный/невыдуманный инцест, попугай с не зря окровавленным клювом, изнасилование, убийство и одиночество, умноженное на жизнь.

Всё это ещё как-то можно пережить и продраться через текст - ну, бывают книги, где всё плохо. В Толстой тетради ,вон, вообще всё невесело, но это не мешает ей быть шедевром. Словом, всё бы ничего, если бы не голос автора за кадром, который постоянно отпускает язвительные комментарии сначала о женщинах, в духе: терпите, если вам достаётся - в любых позах, и помалкивайте: вы сами доводите мужчин до того, что они с вами делают. Потом о мужчинах, страдающих комплексами из-за гипер-опекающих мам и потому творящими вакханалию со всем, что движется, и рвущихся в передышках спасать весь мир.

У меня такое чувство, что автора кто-то сильно обидел в этой жизни.

После пространных философских отступлений о жизни и кладовках в каждом из нас, от которых хочется избавиться как от назойливой мухи, автор переходит уже на читателя и прямо спрашивает:

А что это вы отворачиваетесь? Вам противно?

Такие фразы периодически, как пытка, капают на голову, и я скажу: да! Мне противно и, собственно, почему мне должно быть совестно?

Все, кто не готов к зашквару в этой книге, автором за глаза называются "белоручками", не способными снизойти до жизней обычных людей, созерцающими копошащихся смертных со своих гедонистических престолов.

А я скажу, что пора осваивать другие методы по поддержанию интереса читателя. Если едкие ремарки и шокирующие сцены - это всё мастерство, то дело - труба.