4.5 Они вырвались из ледяной скорлупы

У произведений Бориса Евгеньевича есть одно несравненное достоинство - они вселяют в читателя, по крайней мере, лично в моём лице, надежду. Не столько на светлое будущее, сколько на то, что любые усилия, направленные на созидательную деятельность, не бывают бессмысленны в длительной, особенно многовековой, перспективе.

Сам автор называет это "видовым альтруизмом", и, наверное, я с ним согласна. Если цивилизация способна делать что-то созидательное для своих далёких потомков, с которыми нынешнее поколение даже в самых смелых мечтах никак не встретится, может быть, эта цивилизация в космологическом масштабе не так и безнадёжна.
Ну или, по крайней мере, у неё есть шанс вылезти из колыбели своего убаюкивающего невежества.

Рассматривать "Ледяную скорлупу" с точки зрения исключительно художественной ценности, на мой взгляд, бессмысленно. Это мысленный физический эксперимент, обёрнутый в обложку производственного романа, попытка представить, как существа, обладающие отличными от человеческих органами чувств и стартовыми условиями среды, познают мир.
Эксперимент достаточно удачный, потому что автор наделяет вид, населяющий толщу океана Европы, тем качеством, без которого развитие невозможно - тягой к познанию. По сути, любая человеческая фундаментальная наука ведь также завязана на любопытстве.

В "Ледяной скорлупе" нет ни глубокой рефлексии персонажей, ни тщательно выписанных образов, ни глубокой проработки облика чужой цивилизации - собственно говоря, это всё здесь и не требуется. Борис Евгеньевич верен себе и снова пишет не про личностей, а про глобальную идею, про то, как цивилизация идёт вперёд - и что из этого получается, ведь одно маленькое открытие базируется на другом, ещё меньше, но затем они складываются во что-то огромное.
Повесть изобилует большим количеством физических подробностей, это одна большая реконструкция возможного научного пути вида, который живёт в воде и в воде же строит свою цивилизацию. Шаг за шагом через постановку гипотез, их проверку и создание физических теорий европиане движутся к ледяной поверхности, которая отделяет их от остального мира. Сначала теоретически, а потом и экспериментально они узнают о том, что есть агрегатные состояния веществ, что метан легче воды, что их мир - не плоский и не бесконечный, что там, за ледяной коркой есть какое-то "снаружи", и в этом "снаружи" бесконечность таких же маленьких каменных шариков, покрытых водой, метаном или даже ядовитым для Европы кислородом.

"Ледяная скорлупа" - повесть прежде всего о том, что даже запертая в своём ледяном панцире цивилизация имеет возможность вырваться и посмотреть в небо.

Я прочитала её за один вечер и жалею только о том, что она уже кончилась. Европа и её население в представлении Штерна - концентрированная мечта, светлая и обнадёживающая фантастика, которая как будто вышла прямиком из золотого века. Здесь нет злодейских злодеев, вселенских войн и Звёзд Смерти, только тяга к исследованиям - и открытия, которые меняют не столько качество жизни, сколько её осмысленность.
(Кстати, то, как автор иронизирует над писателями, пишущими книги для кассовых сборов, мне очень даже понравилось. Прям отчётливо вижу, как в нашей человеческой культуре это распространено - "лучшая книга та, которую легко превратить в сценарий, а затем по ней снять фильм, а лучше два!". Прекрасно. Да и вообще с сатирическим обличением реальности у Бориса Евгеньевича полный порядок, очень, очень метко он описывает некоторые грустные стороны цивилизации.)

Европиане вырвались из своей ледяной скорлупы, преодолев и сопротивление среды, и, куда более существенное - самих себя. Возможно, иногда прогрессивному человечеству стоит брать с них пример.

Единственное, что меня по-прежнему несколько смущает у Штерна - слом четвёртой стены в повествовании, я всё ещё плохо осмысливаю этот художественный приём. Но не скажу, что эта особенность испортила мне впечатление от чтения, просто такой вот у автора стиль.
А так - отличная повесть, главное достоинство которой, ИМХО, заряд оптимизма и веры в научный метод. Иногда прям очень не хватает именно такого взгляда на жизнь, не сквозь призму очередного постапокалипсиса.