5 "Сёмка, Шломка, каждому своя котомка."

Обычно не читаю рецензии, а тут глазом зацепилась и...обомлела... Мерзкая книга? Чуть ли не порнуха? Странный язык? Всё, что могу ответить: ребята, вы читали не в то время, не в том настроении или просто не ту книгу. Не стоит пытаться объять необъятное, иногда автор, сюжет, персонажи - ну всё не твоё. И ладно.

Моя очередь. Ничего мерзкого, непонятного, страшного в книге нет. Нет и утончённых эмоций на грани символов, если не считать вечную тягу одной из третьестепенных героинь видеть везде знаки и символичность. А есть народ, выживший во всех мясорубках всех времён. Не думаете же вы, что ношу целого народа вытащили очкастые мальчики со скрипочками? Да, и они тоже. А ещё такие, как жестокий, упрямый дедушка Зеев. Это про него:

«борется и скачет на лошади, как настоящий янычар, — так он писал отцу, — размахивает палкой, как анатолийский пастух, а борозды прокладывает так прямо, как немецкий инженер».

Если любовь - то вся, включая тело, а не только вздохи. Если ненависть - то такая, что рука не дрогнет. Если вера - то чтобы Бог был рядом и на него даже можно накричать, ведь он не дальше твоих близких...

У всякой тропы есть своя логика. Надо ее понять, и тогда можно легко найти дорогу.

Подойдя к к ниге с этим принципом, который исповедует главная героиня Рута (кстати, объявляет она об этом чуть ли не на первой странице), начинаешь чувствовать, что эта необычная семья, где нет безгрешных, а есть странные, и есть квинтэссенция жизни в неприветливой пустыне.

В те времена такие «не-все-в-порядке» были тут чуть не в каждой семье, и каждый со своими причудами. Сейчас, кстати, такого уже нет, и, честно говоря, от этого даже скучновато.

Зато пустыня цветёт...

Мне персонажи напомнили биндюжников Бабеля, которые тоже почти все были евреи. За этими тоже не заржавело: преступление могло быть необходимостью, и для себя самих они находили чуть ли не библейскими объяснения. К слову, о библейском. Отсылок много, начать с того, что Рута - учительница Танаха. Но цитаты, переделанные выражения, пересказы событий не выглядят натужно впиханными в текст, как бывает, когда автор очень старается показать свою лояльность и образованность. Всё это очень органично. Переводчикам за умение передать тонкности совершенно другого по строю языка - памятник...

Ну в общем, все уже поняли, что из меня просто фонтаном восторг. И всё не могу успокоиться от тех рецензий. Зачем я вообще их читала? Или только мне так комфортно в мире, не раскрашенном в чёрно-белые цвета?

— Хватит, Нета, — сказал дедушка Зеев. — Есть вещи, о которых не следует говорить. А ты задаешь слишком много вопросов.