3.5

Ну очень смешанные чувства оставила после себя «Душечка». Начав читать, неожиданно вспомнила фразу, давным-давно обнаруженную в чьем-то блоге и с тех пор засевшую в голове: женщина в браке отдает мужчине самое дорогое, что у нее есть — свою индивидуальность. И подумала было, что рассказ будет об этом самом — и обманулась, потому что оказалось, что душечке просто нечего отдавать.

Ольга Семеновна не просто тоскует без любви — она без нее в принципе не существует. Стареет, дурнеет, да до такой степени, что уже и не душечка она никакая вовсе, и просто теряет способность думать о чем-либо. Словно и не человек, а какая-то странная нейросеть: какую информацию ей регулярно подгружают, то она и говорит; так и мыслит, тем и живет. И для меня осталось неясным, чем же она привлекает новых своих возлюбленных, если после потери супруга она из его неуклюжей копии превращается в пустое место.

А новых возлюбленных у нее много: Ольга Семеновна и года не может прожить без увлечения. И рассказ стал бы прост и предельно понятен, если бы ей было необходимо, чтобы кто-то ее любил; если бы симпатия, обращенная к ней, делала ее уверенной, благоухающей и очаровательной душечкой — но ведь ей необходимо любить! Она искренне привязана к своим мужьям, абсолютно честно очарована ветеринаром, и мальчика она обожает, словно собственного сына, совершенно бескорыстно! Это создает такой диссонанс, что возникает вопрос: а как читатель вообще должен относиться к Ольге Семеновне? Как относился к ней сам Чехов, когда писал рассказ? Как могут фоновые персонажи (устами которых, возможно, говорит сам автор) совершенно безликого человека (даже не личность!) безо всякой иронии называть «душечкой»?

И вот сам по себе рассказ хороший: легкий и забавный, даже, можно сказать, необычный. Но эта совершенно парадоксальная душечка так и останется для меня неразрешимой загадкой.