1.5 Спойлер Человек собаке друг, но после этой книжки хочется спросить: «А нужен ли такой друг?»

Если серьёзно, то это была очень крупна осечка мимо предварительных ожиданий. С аннотации, мне казалось, что книга будет чем-то напоминать фильм «Марли и я», который, в свое время, меня очень тронул. Жизнь хозяина и его верного друга – пса Энцо, с точки зрения самого пса. Я сразу настроилась на позитивный лад, но не тут-то было. С первых страниц на меня полилась непрерывным потоком, как с рога изобилия прямиком из писательского ада, абсолютная пошлость. От эвфемизмов на тему секса из книжечки «100 и 1 способ заставить читателя почувствовать испанский стыд»:

Они упали на неразобранную постель, он взгромоздился на нее, она сказала: «Поле плодородно, осторожнее», а он ответил: «Обожаю плодородие». И он пахал ее поле, пока она не сжала руками простыню и не выгнула спину и не закричала от радости.

До пляски «сексуально озабоченной зебры». И это даже не шутка:

Исполнила судорожный непристойный танец, завершившийся тем, что она начала тыкать своим кастрированным пахом в личико невинной Барби. Я разозлился и зарычал на приставучую хулиганку-зебру, а она в ответ лишь усмехнулась и продолжила свои порочные действия, на этот раз с лягушкой. Голозадая зебра оседлала беззащитное животное и ездила на ней, высоко задирая копыта, как ковбой на мустанге, истошно выкрикивая: «Йо-хо! Йо-хо-хо!»

Если что, зебра – это плюшевая игрушка. За сюжетом Энцо закрыли дома на несколько дней без воды и еды. Соответственно, через определённый промежуток времени у него начались галлюцинации. Почему-то автор решил, что, видимо, этот эпизод вышел очень забавно (НЕТ!), и вспоминал ту чертову зебру где не попадя. На радость, моим закатывающимся глазам.
А диалоги! Какие же там диалоги! Полюбуйтесь:

— Она сказала, что хотела бы учиться в итальянской школе. Посмотрим на месте. В любом случае она в восторге. Недавно я купил ей детскую книжку с простенькими итальянскими фразами, и она с удовольствием ее читает. Говорит, теперь сможет по-итальянски заказать пиццу, которую очень любит.
— О, прекрасно. Я тоже очень люблю пиццу. Рад слышать, что твоя дочь интересуется итальянским. Здесь ей пригодятся даже небольшие знания.

Чувствуете этот хруст пластика на зубах? А таким образом написаны большинство диалогов. Наслаждайся, дорогой читатель. Запихай себе в глотку однообразный картон. Кстати о картоне.

«Ну стиль такой в автора. История о простых людях написана простыми словами. Чего пристала? Людям нравиться». Допустим. А герои тоже упрощены до одноклеточных, чтобы бедный читатель, не дай Бог, лишний раз не напряг свой мозг? В истории есть все компоненты убогого фильмеца: повествователь (Энцо, но о нем позже); его хозяин Дэнни, весь такой благородный и позитивный персонаж, которого даже в голову не придёт в чем-то обвинить. И даже когда его таки обвиняют, все заканчивается хорошо, ведь ему просто хватило разговора с девушкой-обвинителем, которою нам рисуют как озабоченную стерву, с дефицитом внимания. Дэнни же не такой. Дэнни у нас святой. Это все вокруг козлы. Он же просто хочет жить со своей дочерью. А финал — это апофеоз данного творенья – хэпиенд уровня романтической комедии. Всё счастливые бегут в закат в Италии, где Дэнни получил роботу и теперь зарабатывает кучу денег, ведь он такой крутой гонщик, уже даже со своими фанатами. Аж тошнит. Коротко о характеристике данного персонажа в цитате:

Дэнни мог проявить жесткость. Безжалостность. Они отняли несколько лет его жизни, обобрали до нитки, ограничили в поисках работы. Они пытались раздавить его, уничтожить. Но Дэнни — джентльмен. Он проявил сострадание. Он удовлетворил их просьбу.

Далее жена Дэнни – Ева. Простите за спойлеры, но это классический тип персонажа, который должен умереть, дабы заставить страдать ГГ (и читателя). При этом, умереть глупо и бездарно. Как персонаж Ева страшно бесила своей истеричностью, инфантильностью и глупостью. О собаке, которую именно Ева закрыла одну в доме на несколько дней, мы уже вспомнили. Дальше, рожать не в больнице, а дома в одной комнате со псом:

— Пошли с нами, щеночек, — позвала меня другая дама.
— Нет, — остановила ее Ева. — Пусть он останется.

Отгораживаться от доводов разума своих родителей глупой статистикой:

С момента своего прибытия «близнецы» принялись упрекать Еву за то, что она рожала дома. Тем самым подвергала опасности здоровье ребенка. «В наше время, — талдычили они, — люди ответственные рожают только в самых престижных больницах, где работают самые дорогие доктора». Ева пыталась привести им статистику, касающуюся здоровых матерей и доказывающую обратное, что команда профессиональных акушерок способна на самой ранней стадии распознать признаки болезни, но «близнецы» ее слушать не хотели.

Все ведь верно: вот раньше только подорожником лечились, и рожали дома, и детей было по 7-10 штук. Вот почему-то всегда опускается факт, что половина этих детей не доживала и до 5 лет (если не умирали сразу после родов) – это никого уже не интересует. И ещё патологическая боязнь врачей. Я бы даже сказала фобия:

— Надо наложить швы, — сказал Дэнни, оглядев открытую, истекающую кровью рану.
Она ответила не сразу. Глаза наполнились слезами, но не от боли, а от страха. Она боялась, что, войдя в больницу, уже никогда оттуда не выйдет, врачи ее не выпустят.
— Пожалуйста, — зашептала она, — не отвози меня в больницу.
Он шумно вздохнул и покачал головой.
— Хорошо, попытаюсь справиться сам.

И он справляется. И даже не с ниткой и иголкой, а с:

— Зоя, маленькая моя, принеси коробку с пластырем «Бабочка». Она лежит в прихожей на полке, — попросил Дэнни.

Пластырем. «Бабочка». Она чуть не отпанахала себе палец ножом. Ты ещё подорожник приложи, для надежности. Следующий приступ фобии случается при появлении странных продолжительных болей:

Он не понимал, когда она заявляла, что, если придет к врачу, тот всего лишь выдумает болезнь, объясняющую, почему не может ей помочь. А ведь между всплесками болезни проходило немало времени. И надежда была.

И знаете, что? Она таки умирает. От рака. Потому что просто не хотела обращаться к врачам. Занавес. И я должна сочувствовать персонажу, который, по всей видимости, сам хотел умереть и делал все для этого возможное?

Следующие в нашем списке – главные антагонисты всея книги. Родители Евы ни на момент не давали усомниться в своей гнилой душонке. Они и Дэнни не любили, и над Энцо издевались, и Еву заставляли обратиться к врачам и, главное, внучку хотели забрать, найдя озабоченную дуру-куклу и обвинив Дэнни, что он её совратил. Вот же твари эдакие! Если серьёзно, то автор сделал все, чтобы сделать с «близнецов» чистой воды зло. И так с каждым персонажем – мы с первого взгляда понимаем кто, по мнению автора, хороший зайка, а кто «подонок-как-тебя-земля-носит!».

И вот тут мы подошли к главной звезде данного цирка. Серьёзно, такого отвратительного главного героя ещё надо поискать. Когда я смотрю на оценку в 4,3 я невольно задумываюсь, а ту же книгу прочитала я и люди, которые поставили ей столь высокий бал? Я понимаю, что если главный герой пес, это не значит, что он должен быть безмозглым болваном, но зачем же делать из него «собаку сутулую»? И нет, я не считаю, что все главные герои должны быть божьими одуванчиками без грамма негатива, но тут был явный перебор. С каждым его новым высказыванием я боялась, что мои глаза либо вылезут из орбит, либо закатятся так глубоко внутрь моей черепушки, где их никто и никогда не найдет. И ладно, когда это ремарки некого интеллектуала, запертого в теле собаки:

Мне в повествовании всегда нравился саспенс. Неудивительно, ведь в душе я драматург.

Дали бы мне в тот момент компьютер Стивена Хокинга, я бы написал великолепный юмористический рассказ.

— Расскажите как умеете, чему вы в тот поздний вечер стали свидетелем в доме мистера Свифта, в спальне.
— Расскажу, — отвечаю я. — Но сначала позвольте мне обратиться к суду.
— Обращайтесь, — разрешает судья.
— Внутри каждого из нас живет истина, — начал я. — Абсолютная истина…

Но чем дальше в лес, тем толще партизаны. Ко всем его добродетелям можно еще добавить нарциссизм и завышенное самомнение:

Тогда меня сильно возмущало внимание, которое Ева оказывала своему нерожденному младенцу, теперь же, оглядываясь назад, я понимаю причины своего недовольства — она никогда не баловала аналогичным вниманием меня.

Жизнь, которую Ева вынашивала внутри себя, была создана ею. Совместно с Дэнни. В то время мне так хотелось, чтобы малыш походил на меня.

О_о С чего это?!
Ты постепенно начинаешь понимать, что пред тобой далеко не интеллектуал, а просто озлобленное гнусное существо, которое переполнено абсолютно беспочвенной злобой ко всему живому:

Даже у обезьян есть большие пальцы, у этих тупейших существ на планете. Тупее их только утконосы, которые хотя и дышат воздухом, но устраивают гнезда под водой. Утконосы — редкие тупицы, чуть-чуть подурнее обезьян. И тем не менее у обезьян есть большие пальцы. Их большие пальцы предназначались для собак. Отдайте мне мои большие пальцы, вы, обезьяны чертовы, сучьи дети.

Я свято верю: продолжение человеком одомашнивания (если вам угодно использовать столь гадкий эвфемизм) собак имеет одну только мотивацию — страх, что собаки самостоятельно разовьют у себя большие пальцы, маленькие языки и превзойдут человека, существо медлительное и нескладное, неуверенно стоящее на двух ногах.

Я не знаю откуда такая фиксация на больших пальцах.

И все же как я жду момента, когда душа моя вселится в одно из двуногих, неважнецки спроектированных тел, и я вберу в себя человеческое здоровье и заботы о нем.

Так вот почему так много сук кругом. Это просто реинкарнация. И мое любимое – Энцо и птицы:
Они усаживаются на деревьях, электрических проводах и на крышах и за всем наблюдают, зловещие маленькие ублюдки.

Эти подонки — твари коллективные, живут стаями, а нападают большими группами, почему их и называют убийцами. Очень подходящее слово, потому что, когда видишь их ораву, сразу хочется всех убить.

О_О Я даже комментировать это не буду. Следующий отрывок повествует о воронах, которые рылись в мусорном баке около дома, чем страшно бесили Энцо. Но тут случилась «заслуженная» месть:

Они скакали и плясали вокруг лежащего на траве пакета, всячески выражая радость. Они готовились к пиршеству. Затем разорвали пакет клювами и сунули их внутрь, ожидая нащупать там разные вкусности, и принялись есть. Тупое воронье ничего не поняло сразу: им и в голову не приходило, что они собираются отведать испражнений.
Моих испражнений!
Они подавились ими. Начали кашлять, а кое-кого стошнило. Видели бы вы их рожи в тот момент. Тряся головами, они тучей поднялись в воздух и устремились через улицу к фонтану, где начали мыть свои грязные клювы.

Милый песик. Очень милый.

Суммируя я могу сказать только одно – это плохо. Плохо написано, плохо проработано, персонажи плохи, плохо было мне, когда я это читала (иногда чувствовала себе той самой вороной). Единственный плюс – это не «кирпич» на 800 страниц, ибо выдержать подобное у меня не хватило никаких сил.

P.S. «Times» так отозвались о данной книге: Книга, которая должна занять у вас на полке почетное место рядом с «Чайкой по имени Джонатан Ливингстон» Баха и «Алхимиком» Коэльо. Лучше бы там и осталась, а не попадала мне на глаза.