3 Культурный Винни Пух

Не смотря на то, что книгу я оценил ниже среднего, мне есть что о ней сказать. Например, определение текста, которое заставляет задуматься.

Так или иначе, если попытаться свести восемь вышеприведенных тезисов в один, то получится примерно следующее: текст – это системное единство (1), проявляющее себя посредством повторяющихся мотивов (2), выявляемых при помощи метода свободных ассоциаций (3), обнаруживающих скрытые глубинные мифологические значения (4), определяемые контекстом, с которым текст вступает в сложные взаимоотношения (5), носящие характер межмировых отношений между языком текста и языком реальности (7), строящихся как диалог текста с читателем и исследователем (8).

Тут высказана важная для меня идея о том, что текст — это диалог с читателем, а не что-то зафиксированное ещё до чтения, то есть при каждом прочтении текст будет новым, новым диалогом. Именно потому есть смысл перечитывать.
Кроме психолого-текстологических изысков мне понравился широкий кругозор автора, то как он вписывает анализируемую детскую книгу про медведя в общекультурный фон. Конечно, есть вопрос насколько обосновано, но всё равно кругозор впечатляет.

Но самый универсальный сюжет, связанный с деревом, непосредственно открывает мир ВП. Пух лезет на дерево в поисках меда; ему не удается отнять у пчел мед, но, именно залезая на дерево, он начинает писать стихи, что безусловно является реминисценцией к мифологеме священного меда поэзии, в поисках которого взбирается на Мировое Древо бог Один в «Младшей Эдде».

Или вот как автор объясняет как и почему был выбран размер для перевода одного из стихотворений Пуха:

Размер, которым написан подлинник, – 3-стопный пеон III – имеет в русской стихотворной традиции фольклорные ассоциации. Это размер имитации русской протяжной песни («Ах ты сукин сын, камаринский мужик…»), как он и переведен у Б. Заходера («Хорошо живет на свете Винни-Пух…»). Мы перевели это стихотворение разностопным ямбом 4242442 строфой, близкой к оригиналу – абабвввв. Любители современной русской литературной песни услышат здесь отзвуки поэзии В. Высоцкого.

То есть перевод не дословный, а сделан так, чтобы вписался в культурный бэкграунд русскоязычного читателя. Что, на мой взгляд, сделано очень красиво, элегантно, но несколько противоречит авторской задумке:

Основная задача аналитического перевода – не дать читателю забыть ни на секунду, что перед его глазами текст, переведенный с иностранного языка, совершенно по-другому, чем его родной язык, структурирующего реальность; напоминать ему об этом каждым словом с тем, чтобы он не погружался бездумно в то, что «происходит», потому что на самом деле ничего не происходит, а подробно следил за теми языковыми партиями, которые разыгрывает перед ним автор, а в данном случае также и переводчик.

Зачем адаптировать стишки под русскую культуру, если читателю нужно не забывать, что это перевод? Видимо автор не смог устоять от соблазна сделать такой красивый ход. В случае художественной литературы мне ближе синтетический перевод:

Задача синтетического перевода, напротив, заключается в том, чтобы заставить читателя забыть не только о том, что перед ним текст, переведенный с иностранного языка, но и о том, что это текст, написанный на каком-либо языке. Синтетический перевод господствовал в советской переводческой школе, так же как театр Станиславского – на советской сцене.

Для научного, философского текста такой перевод, думается, мало подходит, но необходим для художественного. Потому аналитический перевод Винни Пуха получился своеобразным, скажем так.

Источник