5 "О любви не говори - о ней всё сказано". Точно всё?

«В «Первой любви» я изобразил своего отца и себя. Меня многие за это осуждали, а в особенности осуждали за то, что я этого никогда не скрывал. Но я полагаю, что дурного в этом ничего нет». (Иван Тургенев.)

«Первую любовь» читаю с трепетом наслаждения. В ней нет ничего ни обличающего, ни поучительного. Ничего, кроме порыва, благоухания и поэзии» (Апполон Григорьев, ж. «Светочь» 1861г.)

«Героиня повести И.Тургенева княжка Засекина, это нечто среднее между Печориным и Ноздрёвым в юбке. Никто такой женщины не встречал, да и не желал бы встретить» (Н. Добролюбов).

Я думаю, что для того времени это был сильный шаг со стороны писателя – взять за основу повести трагедию в собственной семье.Прочти я её лет в 20, реакция была бы однозначной: папик – козёл, мать Владимира (главного героя, прототипом которому послужил сам – в то время 15-летний, - И.С.Тургенев) – обманутая женщина, сын (сам Володя) – страдалец. Приобретя со временем жизненный опыт, цветных стёклышек в моём калейдоскопе стало куда больше, чем 20 лет назад.

О повести не скажу ни слова (но буду обращаться к ней), а вот о любви...Бог с ней, что мы не знам что это такое, хоть постоянно говорим о ней. Мы говорм, но не понимаем, как мы говорим о множестве других вещей, которых тоже понять не можем. Да и судим мы о любви тоже как-то мало понимая, а ЧТО мы, собственно судим=осуждаем?

Кого удивит, что в наше время парень влюбился в девушку, да ещё впервые? Никого. Дело житейское. Все поздно или рано влюбляются в кого-то, или думают, что влюбились. Когда это случается рано, то это чувство и человек, его испытывающий (не важно, мужчина или женщина), заслуживает всяческого понимания, одобрения, и, я бы даже сказала, некой поддержки, вроде: «Молодец, старик! Давай-давай!»

Но когда это чувство приходит поздно (условно, поздно), понимания к нему уже нет. Как и одобрения и поддержки. Зато появляется очень много условностей, как положение в обществе, занимаемая должность, наличие семьи и детей на которые мы тотчас же ссылаемся. Дескать, опомнись, или уймись: ты же член профкома в конце концов!

А что делать, если чувства проходят? Или наоборот, если их никогда не было – как, например, у Сергея Тургенева (отца классика) к своей жене Варваре, матери будущего Ивана Сергеевича, которую отец никогда не любил, женившись лишь потому, что нужно было поправить своё материальное положение.

Да и старше она была своего мужа, что для 19 века вообще было едва ли не трагединй, если молодая женщина в 29 лет уже считала себя старухой, - и вдруг они появились? К молодой, хорошенькой девушке. Да, кокетке. Да, в чём-то сбалмошенной, но ЖЕНЩИНЕ.

Ему 40 (или под 40), ей 21. По мне, это большая разница. Даже очень. Двадцать лет разницы в возрасте между мужчиной и женщиной это много даже для моего, отнюдь не ханжеского, и довольно прогрессивного (как мне хочется верить) взгляда на жизнь.

Но в тоже время я себя срашиваю: «А что, разве на чувствам можно поставить какой-то возрастной ограничитель? Или вообще какой-то ограничитель, вроде чужих жен, других женщин вообще, а не только тех, что моложе твоей жены?» Нет таких оганичителей. Природа их ещё не изобрела.

Заслуживает ли в таком случае наш книжный Пётр, и его прототип Сергей Тургенев, 40-летний, - то есть, в принципе, ещё достаточно молодой, и активный в опередённом смысле мужчина, - порицаний и упреков за то, что он влюбился? Возможно, впервые за все свои 40 лет?!

За то, что жизнь повернула так, что он встретился с этой кокеткой? За то, что их дома оказались поблизости? Или за то, что уже в наше время другой Сергей Турнегев – младще или старше, не важно, - тоже будучи в браке или в отношениях, где-то случайно пересёкся с другой женщиной, и влюбился в неё?

А женщину можно винить и/или уперкать за тоже самое? За то что чувства были, а потом прошли, или за то что в браке была несчастлива, но не успев развестись, влюбилась? Сколько таких примеров? Полно!

Да, любовь и влюблённость вещи разные, и одно не всегда вытекает из другого, но когда вытекает, тогда как?.. Я ещё могу понять что всё это может сопровождаться какими-то нездоровыми проявлениями этого чувства, когда и бьёт (в буквальном смысле) и любит; когда один то без конца уходит, и также постоянно возвращается; или когда он или она крутит своим партнёром как захочет, и упивается удовольствием от сознания собственной власти и чужой слабости.

Но бываю такие случаи, когда боль близкому причинить не хочешь – потому что человек не властен над своими чувствами. Не над всеми, по крайне мере, - но понимаешь, что её не избежать.

Вон в повести...все трое – да нет, все четверо, - маются, страдают от того, что никому ничего плохого причинить не хочется, а причиняют. Жена страдает от того, что муж изменяет, муж – от того, что является источником её страданий, или что та, другая, не приналлежит ему так, как жена, или что не будет принадлежать, как жена.

Сын этих родителей страдает от того, что та, которую ОН любит, любит не его, а его отца; а она места себе не находит оттого, что не может открыться этому мальчику, и тем самым, питает его несбыточными мечтами, но с его отцом разорвать связь или не может, или не хочет. Есть ли её вина в том, что в неё влюбились двое: отец и сын?

Вот это трагедия, так трагедия: все люди сами по себе хорошие, а друг друга мучают. И каждый из них хочет любить и быть любимым. Как и все мы.