5 Моё превращение, или как я начал понимать Пушкина

Проглочено за три дня.

Ни слова больше. Шучу.

Вот она, поэма, которая содержит, наверно, всю античную мифологию. Вот с начала мира до момента, когда писалась эта поэма.

Я не могу рассматривать произведение, как обычное. В современном мире я бы назвал это концептуальным альбомом, типа "ММП", только, конечно, несколькими уровнями выше.

По содержанию нам предстаёт не столько цельная поэма, сколько сборник разных историй. Связаны эти истории идеей метаморфоз, то есть превращений. В каждой из них кто-то во что-то превращается. Чаще всего в дерево, на втором месте — цветы.

Я не могу оценивать эти сюжеты: тут мои слова будут, скорее, излишни. Есть немного затянутые и скучные, как, например, про Девкалиона и Пирру, есть интересные и напряжённые, как про Главка и Скиллу или влюбленного Циклопа. Но это уже субъективно, конечно, и проверено веками.

Переходы между историями бывают резкими, бывают плавными, бывают истории внутри истории, но это не сильно мешает. И да, это относится к содержанию. Все ещё.

Поэтому я, как обычно, посмотрю на форму.

Во-первых: переводчик, имени твоего я не знаю, но... МАЁ ПАЧТЕНИЕ ТУПА

Я настолько изящных переводов антички не видел никогда. Видел чистые и хорошие (Илиада, Одиссея, Энеида), видел отвратительные (Аргонавтика), но во всех них иногда проявлялись недочёты. Тут абсолютный идеал, чистота языка. Изящнейшая поэтическая форма, и, наверно, единственный перевод, который полноценно использует все средства русского языка. Аллитерации воистину Аполлоновские.

Чтение этого произведения вслух — отдельное удовольствие. Речь течёт, подобная чистой, извилистой речке, и в моменты высшего напряжения переходит (превращается, угу) в буйное, кипящее море, что чарует слух взрывами волн.

Теперь к стилю Овидия.

Ну, мужик, ты великолепен. Жму руку от души просто. Очень круто.

Во-первых, несмотря на красоту, даже в переводе чувствуется эта нарочитая простота языка. Не банальность, а именно простота. Он воздушный, лёгкий, я бы сказал, эфирный. Из наших так, наверно, только Пушкин писал. Никто больше.

Очень нравится, как Овидий может пересказывать одну и ту же мысль разными словами. Я знаю, что древних римлян этому учили в школе на уроках риторики, и знаю, что там Овидий блистал, и ему в полной мере удалось перенести это в свою главную поэму.

Ещё лично я оценил, как именно Овидий умеет концентрировать внимание читателя на определенных деталях. Он будто чувствует, когда читатель хочет переключить действие с мелкого плана на крупный, и именно в этот момент камера приближается. Филигранно выглядит, очень, я бы сказал, очень кинематографично.

Нравится психологизм. Овидий тонко чувствует, как я уже выше написал, на каких деталях концентрировать внимание. Он ловко очеловечивает богов, он же ловко возвышает смертных. Чувствуется настоящая любовь ко всем персонажам. Каждому из них можно сочувствовать, и при этом сколько там историй... Это настоящий талант. Думаю, Овидий был очень крутым драматургом, и я сожалею, что его шедевр "Медея", вроде бы, так до нас и не дошёл.

Гаспаров очень верно охарактеризовал Овидия: он — добрый поэт. Именно добрый, такой, пухлый и милый дяденька. Чтобы читать Овидия, нужно чувствовать особое состояние души, я бы сказал. Не всем он будет близок в этом плане. Но тем, кому будет, он зайдет ещё сильнее, чем мне, такому ценителю формы.

Овидия нужно читать. Хотя бы прочитать вот это. Из этого ноги растут у всей европейской культуры, это красиво и это интересно.

Читайте обязательно. Кто его знает, может, среди нас вырастет ещё один Саша, который напишет красивое послание Овидию в стихах ;)

И да, не нужно играть в шот-гейм "превращение в дерево". Вас вырубит на третьей минуте игры :)