3

мне давно советовали, наконец добралась, предвкушала и ...облом
Стильно. Но не мое.

Написано красивыми вкусными словами с настойчивыми напоминаниями читателю о наличии рассказчика/автора (сильно напомнило Рубину). Если очень любите Рубину, то однозначно полюбите. Очень похожая красота изложения и присутствие автора.

Но как же грустно и безрадостно все описано вот этим почти поэтическим языком. Хотя ничего особо плохого не происходило у героев: репрессии их удивительным образом не коснулись, война меньше чем других задела. Довольно сыто на общем фоне живут. Несколько поколений довольно дружной семьи. Почему они не радуются жизни, почему все время унылость какая-то, обреченность? Я не поняла. Для меня это полупустой стакан там, где я вижу полуполный.

Царапнули факты, вроде того, что польскую цыганку крестить надо было или что деда призвали на войну в возрасте 63 лет, привоз с войны полячки с собой да еще и без официального оформления отношений (и так далее). Неужели бывало и такое?

И один момент вызвал спотыкание. Зачем явно неверующий или агностик автор взялся изображать людей верующих не просто снаружи, а внутренний мир? В результате получился очень симпатичный для агностика и неверующего результат - только внешняя обрядовость, а так - все то же самое. На самом деле верующие люди по другому воспринимают мир. ИМХО конечно.
Характерный пример. Ну как это «молчание – гордость кротких»? Религиозный человек, если бы хотел сказать красиво о молчании и кротких, то сказал бы, что смирение кротких, украшение кротких, как-то так. «Гордость» не из религиозного хвалительного лексикона. (Это из описания мотивации поступка Иры).
Или описано, как вроде бы верующая старуха лелеет свою обиду на старика. Характер характером, но как человек с большим религиозным опытом, она должна была бы осознать, что с ней происходит, не так себя вести, по крайней мере страдать еще и от своего поведения. Возможно внешне она бы и выражала обиду, но внутренне бы содрогалась своей обиде. ОК, пускай нам рассказывают не о настоящих религиозах.

На поняла, когда старуха толкает Сему венчаться, где угодно, хоть в костеле, типа Бог везде. Слова агностика, не старообрядки. Даже если она внешне обряды сохраняет. При этом в ЗАГСе нельзя. А у него жена предыдущая наверно как-то оформлена (но тут я не помню), однако именно ЗАГС помог бы упорядочить ситуацию. А вот Таю старуха никуда не толкает (ну да, хахаль еще тот, но явно ж постоянный и дети могут пойти общие, но о чем забота с Семой тогда, почему Семе надо венчаться). Я просто запуталась в логике.

Фраза о спасение Семы: "чудом, или старухиными молитвами, что одно и то же" огорчила. Для стихов фраза чудесная. Для жизни - высокопарная, потому что погибли при этом другие сыновья и зятья, за которых она так же молилась.
Или медитация на "не убий". Ветеран там только мерзкий Сема. Который единственный из семьи убивал и потому такой мерзкий стал (это не я, это автор прямым текстом но красивыми поэтическими словами написала). А у бедного Семы - психо травма, он же реально горел в том танке. Он же реально воевал. Да, война сломала в нем что-то, но почему он хуже в своем не после военном, а военном поведении, чем тот сын, который не стал убивать, а подставился под пули? Куда бы мы без них, кто б тогда войну выиграл? Зачем автор его осуждает за то, что он воевал?

Единственно кого из персонажей автор любит, это Лялька. И вдруг понимаешь, что к остальным автор относится по принципу - а как они к Ляльке. А они появились в повествовании раньше. И постфактум понимаешь, почему старик описан с большей любовью чем старуха. Потому что потом он будет сильнее проявлять свою любовь к ребенку, а старуха будет недовольна поначалу ребенком. И вообще весь роман как бы прелюдия к истории Ляльки. В нем самом - нету никакого посыла, месседжа, как теперь говорят. Сам по себе он ни о чем.

И мне ужасно неловко писать эти строки. Потому что язык красивый. Потому что друзьям нравится.