4 Тик-так, кто твой враг?

Что же такого мы сделали миру, что теперь он мстит нам?

Я не по сплаттерпанку. То есть, абсолютно. Эстетика крови, кишок и разного рода клочков-по-закоулочкам, в лучшем случае, оставляет равнодушной,  чаще заставляет брезгливо морщиться. Потому "Золотая пуля", несмотря на многочисленные достоинства, не моя книга.

А есть достоинства? Да. Мощный литературоцентризм для читателя, способного ориентироваться в потоке: если в детстве вы читали Гайдара, то здесь опознаете не только цитаты из него, но и стилистически,  лексически некоторые  куски текста окажутся совершенно гайдаровскими, несмотря на мерзейшую муть, в которую окажется помещена эта прозрачная ясная проза. Или кингова "Темная башня", когда в начале первой главы видишь: "Ведьма и Медведь уходили на север, а Стрелок преследовал их", - у какого фаната не забьется ретивое?

Язык хорош. Богатый, емкий, энергичный. Автор создает мир посредством языка и уровень владения этим инструментом, определяет, каким он будет. Я сейчас не об основной краске, тут ясно: детское розово-голубое,  страсть пурпурная,  социальная  проза серая, а военная - защитный с черным. Теперь о количестве оттенков, о богатстве обертонами. Книга, написанная хорошим языком создает объемный мир, в котором можно повернуться в любую сторону и увидеть реальных людей, предметы, пейзажи, а не грубо намалеванный задник во всех местах, кроме предназначенного для непосредственной демонстрации.

Фантазия, воображение, умение насытить фантастическую реальность яркими запоминающимися и действенными деталями. То есть, не просто есть такая штука, которая в сотни раз сокращает время регенерации тканей или пауки, от чьего укуса мертвый на время оживает и может двигаться (разговаривать) - но и применение для первого и второго по ходу истории. Процесс взаимообратный, современная  проза, особенно мейнстрим, страстно любит чудесные исцеления от хворей, казавшихся едва не смертельными, но вот смешал некто горсть семян одного растения со жменей листьев другого, добавил щепотку какой-то травки, вскипятил, остудил, процедил - Voila! Вчерашний полумертвец жив, здоров и невредим. Это касается любых аспектов повествования, за которое, раз уж взялся, позаботься о внутренней логике.

С первым, вторым и третьим у Шимуна Врочека с Юрием Некрасовым все отлично. С глубокой чуждостью их жанровой эстетики вполне можно бы примириться, когда бы имела место нарративная связность. Не суть, что постмодерн научил нас читать конец в начале и разбираться в хитросплетениях вырванных из разных мест повествования фрагментов, в произвольном порядке разбросанных по тексту. Главное, чтобы из мозаики в итоге складывалась целостная история. Траектория метаний героя  "Золотой пули" оставляет впечатление бега по двору курицы с отрубленной башкой, бессмысленного и беспощадного.

Что это, в конце-то концов: постапокалиптические вариации на тему "Отцов и детей" и "Эдипа Царя"? И для того, чтобы рассказать, как сильно и с каким множеством оснований герой ненавидит отца, меня надо было глушить всей этой мерзейшей мутью как рыбу тротиловой шашкой? Ну вы чего, ребята? К чему вообще весь эпизод Бойни со странной евангельской коннотацией? Что вы хотели этим сказать?  "А слабо тебе вот это вот все прочитать и не обблеваться?" И все? Вы серьезно?

Я рада, что западная фантастика наигралась такого рода смысловыми галлюцинациями и возвращается к сюжетной внятности. Хочется верить, что и к нам это придет.  Со всегдашним опозданием, но неизбежно как дембель.

ТГ Book Addict