5

Сам Эрих Фромм (социолог / философ/ социальный психолог / психоаналитик) называет своё произведение "Бегство от свободы" "анализом феномена человеческого беспокойства". Но формат мало похож на строгое научное исследование: "Бегство от свободы" - скорее уже сформировавшийся взгляд автора на проблему, который доносится с развёрнутыми пояснениями, аргументами и примерами. Если Фромм и опирается на эмпирические доказательства, то они за пределами этой книги. Я к тому, что это больше не столько выверенная, старательно очищенная от всего субъективного научная работа, а обстоятельно обдуманное, но всё же личное исследование учёного / мыслителя / человека, которого непосредственно затрагивает тема исследования.

То, что становится объектом изучения, - это свойства человеческой психики, изменения, произошедшие в человеческом существовании с наступлением XX века с его научно-техническим прогрессом, промышленной революцией, новыми социально-экономическими отношениями и обретённой свободой. И в то же время - с мировыми войнами небывалых масштабов жестокости, которые обеспечил прогресс, с фашизмом, который смог воплотиться невзирая на растущую "цивилизованность" человечества. Сложно представить состояние поколений, так внезапно и трагично утративших иллюзии о неизменном прогрессе, о неуклонном движении людей к царству разума и братства: сначала пережить эти войны, смерти, истребление народов, геноцид; при этом быть не просто наблюдателями происходящего, но и его участниками (пусть и относительно "невольными"). А потом весь остаток жизни пытаться этот опыт хоть как-то себе объяснить.

Фромм признаёт и вскользь включает в свой анализ изученные не только им социально-экономические причины, которые привели фашистов к власти. Но сконцентрированно его исследование именно на психологических факторах, на тех особенностях и закономерностях психики современного человека, что заставляют его от свободы бежать.

Прежде всего Фромм обращается к истории, ему необходимо поймать эти отличия современного человека, сопоставить условия жизни разных эпох. В сравнении с той ситуацией, в которой пребывал человек в Средние века, в XX веке у него появилось куда больше свободы - свободы ОТ заданной и предопределённой судьбы, запретов, строго установленных и освещённых традицией рамок. Но тогда, в традиционном обществе, несмотря на всевозможные ограничения воли, человек всегда был прочно прикреплён к своему сообществу (по территории, религии, сословию), всегда был связан с определённой деятельностью. Он точно знал, какая ему уготована судьба, знал, куда идти и что делать; это могло ему, конечно, не очень нравиться, но ведь вариантов-то не было. Так что мучительных вопросов о целесообразности этих действий не возникало, – ведь так живут все те, к кому он себя причисляет. Он не был в своём пути одинок.

Но вместе с теми экономическими, социальными, политическими изменениями, которые происходили с наступлением Нового времени, с Реформацией, индустриализацией и проч., с теми новыми возможностями выбора своей судьбы, которые открылись теперь человеку, пришла тревога. Да, теперь от усилий человека во многом зависело, кем он станет, как реализует свою жизнь, стало хоть отчасти возможным принимать решения; но это стало для человека не счастьем, а бременем. Обретаемая свобода действительно давала возможности для развития и роста, но вместе с тем появилась и неопределённость: много вариантов – значит нужно выбирать, искать, ошибаться. Нет больше заданного пути, как у всех, нет ясности, нет безопасности. Так что обретаемая свобода, которая вообще-то воспринимается как безусловное благо, на самом деле подкосила человека – слишком высокой ценой она даётся: человек одинок, встревожен и потерян.
Как вернуть себе прежние узы, связывающие тебя с миром? Как стать снова единым со всем окружающим, как было когда-то в младенчестве с матерью? Как всегда, есть несколько путей, большинство из которых дают лишь мнимую связь, шаткую безопасность, взамен же требуют отдать очень многое – свободу. Зато, отдав свою власть и волю авторитету, на откуп предоставляя право решать свою судьбу, формировать мнения и оценки за тебя, человек взамен получает очень устойчивое и понятное "мы!" Не так важно, насколько абсурдным и одиозным будет то или иное сообщество (в конце концов, с совестью можно договориться), главное, что оно спасает от самого страшного удела – от изоляции. Авторитарная личность умеет очень убедительно говорить, а кто я такой, чтобы перечить или сомневаться? Да и могут ли миллионы людей ошибаться вместе со мной?

Ещё один лёгкий путь избавления от бремени свободы, предоставленный обществом потребления, – "автоматизм конформизма": надо полностью слиться с массой других людей, стать усреднённым абстрактным потребителем. Всего-то нужно избавиться от собственной личности, заглушить её, копировать и воспроизводить желания других таких же потребителей, сделать экономическую активность целью самой по себе, и ты точно будешь как все, со всеми, у вас будет один проторенный путь, на котором кто-то преуспевает, кто-то нет. Но все точно знают, что надо по нему идти. Счастья никто не обещает, но зато мучений свободного поиска себя и ответственности перед собой и миром ты избежишь.

Все эти нелицеприятные исходы малодушного бегства от свободы (которая возможно и определяет человеческое существование как собственно человеческое), наверняка очень легко увидеть и осудить в других; и очень сложно заметить и признать в себе. Но это говорит лишь о том, что в слабости и сомнениях, в стремлении спастись от одиночества, избавиться от тревоги нет ничего исключительного, зазорного и постыдного: распознавая в себе моменты, когда не хочется ничего решать, когда хочется вручить ответственность за свою жизнь кому-то более мудрому (будь то авторитет отдельного человека или целой группы), достаточно просто вспомнить о последствиях, к которым это может привести. Отданная свобода – слишком дорогая плата за спокойствие; что свободы ДЛЯ жизни достичь можно, хоть и тяжело. Но зато появляется шанс достойно и счастливо прожить свою жизнь.

В общем, для меня ещё с первого курса университета это очень значимое произведение (в фундамент мировоззрения тогда легли Достоевский, Фромм, Франкфуртская школа – тот ещё микс); при чтении "Бегства от свободы" возникает очень много мыслей и переживаний, когда вроде многое объясняется, но в то же время возникает ещё больше вопросов и сомнений. Но я думаю, так и должно быть. И спустя лет 10 при прочтении ощущения те же; значит, до сих пор про никогда до конца не разрешаемое. И важное.