4 О пользе рационального мышления и прикладной философии

Очередное подтверждение, кто ищет тот всегда найдет. Вот и 1699 , в самый канун Рождества, был украшен праздничным ожидаем очередного конца света. Антураж выстраивался с любовью и математическими изысканиями. При должной сноровке, и число зверя можно вписать в летоисчисление, главное летоисчисление выбрать правильно, не попутать Созигена и папу римского. Остальное, само собой, образуется в виде непогоды, уличающих пятен в стратегически выверенных инквизицией местах и состава проживающих на постоялом дворе.

Когда все декорации выстроены, можно и место преступления обозреть, и вскрытие провести, и вывести на чистую воду всех подозреваемых без исключения. А подозреваются все и сокрыть что-то дело святое, независимо от того какой век на дворе и какая географическая привязка у этой истории.
Не повезло постояльцам, как есть не повезло. Кто же знал что приведет непогода в это отдаленное место человека любознательного, опытного, да ещё и обладающего определенными связями для проведения расследования практически официально.

Профессор Буберг опасно внимателен к внезапным смертям, а навыки анатомирования спешит применить незамедлительно, как только тело графа, который графом то и не был, слегка подтает. Много интересного узнает он и при осмотре комнаты, где проживал весьма неприятный потерпевший. Не снискал он любви и приятных воспоминаний от женщин, да и мужчины скорее воздерживались от оценки его благородства, больше отмалчивались о покойном.

История просто убийства из неприязни постепенно разрасталась. Подробностями из прошлого, из настоящего и покушениями. Не всегда удачными, с какой стороны не взгляни.
Тут и французское бравое прошлое всплыло и расписки недавние, свидетельствующие об особом задании Жюля Риго. Но все больше притягивали взоры постояльцев часы, отсчитывающие последние минуты до наступления Судного дня. Тут уж даже профессорское звание не застрахует от некоторого процента иррационального суеверия.

Герои этого романа не оказались по факту идеальными. Но автору удалось изобразить их достойными читательских эмоций, пусть и отрицательных в большей части. И даже определенные изменения в жизни некоторых были человечными, простительными и достойными, если не понимания, то сочувствия.

Да и то что автор решил что рассказчиком всего станет через много лет ученик профессора удачно. И взгляд молодого неопытного парня, подмечающего детали и всячески старающегося помочь своему наставнику, хорошо сочетается с желанием уже совсем старого Петтера, записывающего воспоминания и узнающего дополнительно некоторые детали, лежащие в истоке самого задания лже-графа, быть последовательным в отражении истины.

Надежда обнаружить в этой истории что-то напоминающие Умберто Эко и его знаменитый роман Имя розы , само собой, не оправдались. В части исторической, в герое главном и рассказчике проследить возможно лишь процентов десять от экранного, кастрированного по всем граням, воплощения.
И тем не менее книга достойная, если постараться избежать навязанного издателями сравнения.