5

Одна из самых необычных книг, какие мне встречались в принципе.

Это репринтное издание альбома, самостоятельно оформленного матерью и сыном в подарок на день рождения главы семейства. Стихи, фотографии, кошмарные китчевые открытки с цветочками... Перед нами история шестнадцати лет любви.
Да, любви, но, к сожалению, не взаимной. К целующимся голубкам на форзаце самоочевидно подлетает чёрная ворона-разлучница, и маленький белый голубочек-сынок не в силах спасти своих родителей от расставания. Голубь-папаша покидает гнездо...

В беспомощных виршах с леденящими душу орфографическими ошибками и шаткой грамматикой разворачивается сказание о классической русской женщине. Её сёстры по духу слагали песни зимними вечерами за прялкой и шли за мужьями в сибирскую ссылку, а сейчас одна такая за моим окном влачит своего забулдыгу с очередных водочных посиделок. Встреча произошла в 1944 году в Ленинграде, что уже наводит на размышления:

Луна вечерняя светила,
А мы ходили и бродили всё с тобой,
Устав немного, я на Паропет садилась,
Ты так красиво говорил,
Любить меня ты обещал мне вечно,
И дня не мыслел без меня прожить...

И вот - свадьба. И жизнь пошла у нас иная - признаётся безвестная поэтесса без малейшей иронии. Недавний галантный кавалер приползает на бровях, закатывает скандалы. На некоторое время ситуацию изменило рождение сына Юры:

Спешил домой с работы ты усталый,
К кроватке детской подходил,
Держа в руках малютку сына,
Ты подходил ко мне, вглаза мои смотря,
Ты улыбался мне и называл меня любимой,
Большое счастье вновь познала я.

"Юры 6 лет" - подпись под фото грустного и сурового белобрысого паренька. Большое счастье оказалось кратким; рассорившись с тёщей, отец ушёл из дома и не общается ни с женой, ни с сыном.

Но вскоре от тебя писмо я получила,
Ты приглашал меня в кино...

Вот тут, каюсь, я смеялась до слёз.

Они все в этом.

Хлопнуть дверью, испариться на неопределённый отрезок времени, а потом так - хоп! пошли в кино, дорогая! И она идёт. Она прощает. Она же женщина. Она же любит. Но идиллия недолга: прошёл едва год, как то ли пресловутая тёща, то ли природная стервозность суженого побеждают, и опять начинаются ссоры. Внезапно скандалист свищет прежним соловьём:

Придётся снова в розь немного нам пожить,
Но я вернусь к тебе, ведь я тебя не бросил.
Тебя и сына бросить не могу:
Я очень, очень вас люблю.
И ты устроился в больнице.
О еслиб знала я тогда, что это всё:
Конец любви моей печальной!
О еслиб только чувствовала я!

Над этой примитивной высокопарностью можно иронизировать: тоже мне актриса погорелого театра, конец любви печальной к шоферюге из скорой помощи. Но мне кажется, неостроумно потешаться над чужим горем, пусть оно и завёрнуто в обложку трёхгрошовой оперы. Чтобы уж окончательно читателей добить, мама передаёт слово сыну:

Ну вот и я подрос, мой милый папа,
Могу теперь и сам писать...

Пишет, правда, мама, её узнаваемые обороты стыдят и совестят непутёвого отца, и в то же время как бы боятся слишком глубоко задеть его, понимаешь ли, достоинство. Ни одной грубости в его адрес, только мягкие упрёки: на кого, дескать, покинул. Однако портрет горе-семьянина рисуется с наивной и нещадной силой. Безответственный распустяй, падкий до бутылки и гулянки манипулятор. А ведь сорок лет мужику, пора бы что-то в голове иметь! Выпав из привычного поля семейной заботы, спивается с кругу, не отвечает на письма и звонки, а своё хвалёное красноречие употребляет, чтобы уязвить жену: якобы она сама гулящая.

Ты мне сказал,
Что хочет от тебя иметь ребёнка.
Тогда позволь тебя спросить:
"Зачем? И что это такое?
Детей по белу свету будешь ты плодить,
чтоб безотцовщину растить?

И это меня тоже неизменно потрясает. Ну, хочет она ребёнка, ну, пусть ты тоже хочешь, зачем это докладывать? Чтобы уколоть побольнее? Ещё горькая деталь: обещав навестить сына в выходные, он предпочёл свозить любовницу "за грибами", в лесу, надо понимать, нажрался и к сыну не успел.
Так что отвергнутая супруга одинокими ночами клеит этот альбом и посылает его в другой город, дабы муж усовестился, вспомнил о прежних клятвах и вернулся в семью! Ждём, мол, с нетерпением.

Когда стихи тебе писали,
Два главных чувства помогли:
Любовь к тебе наша большая
И скука жить нам без тебя.

О да! С таким батей уж точно не соскучишься. Казалось бы, уехал, и шут с ним, good riddance to bad rubbish. Не лучше ли одной, чем с алкоголиком? Но нет, он же нас любит, он на пятом десятке возьмётся за ум, исправится и всё будет как раньше. Вот именно, как раньше, - хмуро ворчит здравый смысл. Чем закончилась эта частная драма - неизвестно. Помог ли альбом в деле восстановления ячейки общества? Лучезарных предчувствий у меня нет, увы. Созависимость ужасна и в ряде случаев непобедима. Потому что любовь, верность и семейные ценности, вещи сами по себе очень славные, ставят палки в колёса элементарному самосохранению. Но не мне читать морали создательнице альбома, её лирический дар преодолевает всё, даже отсутствие поэтического мастерства. "Привет из покинутого гнезда" рекомендуется всем, кто интересуется "наивной литературой" и советской действительностью.