2.5 Верю! (с)

Это книга – подробнейшее пособие как актеру ходить, прыгать, выглядеть и т.д. и т.к. Крайне утомительно.

Представьте, что захотели почитать про приготовление Харчо, а вам вываливают подробнейшее описание двухсот сортов говядины для Харчо, где водятся лучшие бараны, попутно снабжая историями, как каждый из 20 учеников повара ходил покупать говядину на рынок и что из этого получалось.

Видимо, просто я ошибся с книгой. У автора есть еще и другие. Как-то давно по ТВ видел, как Табаков работал со студентами. Предложил студентке сыграть сцену встречи влюбленных – студентка обняла О.П., а он обратил внимание всех на то, что обняла она его только сверху, а нижней частью туловища отстранилась – что вполне ожидаемо между чужими людьми, но неестественно для влюбленных. Вот таких интересных наблюдений хотелось увидеть.

Вместо этого – темпоритм, сверхзадача и описание походки на 10 страницах.

Вот, кстати, что говорит сам автор о системе Станиславского:

то, чему мы учимся, принято называть системой Станиславского. Это неправильно. Вся сила этого метода именно в том, что его никто не придумывал, никто не изобретал. Система принадлежит самой нашей органической природе, как духовной, так и физической.

Множество из озвученных тезисов, по меньшей мере спорно.

Автор балансирует на грани. Откровенного фричества не встретилось, но было очень близко. Например, когда автор рассуждает о звуках.

Понимаете ли вы, что через ясный звук А-А-А из нашей души выходит наружу чувство? Этот звук сообщается с какими-то внутренними глубокими переживаниями, которые просятся наружу и свободно вылетают изнутри, из недр души.

Чушь какая – рот открой и просто выпускай воздух – будет А – отсюда и русское ай и английское ауч.

Очень много надуманного, хотя попадаются и интересные наблюдения:

мы по своей национальной особенности склонны всегда говорить в миноре, в противоположность романским народам, которые любят мажор. На сцене это наше свойство еще сильнее обостряется.

Конечно, Станиславский крайне любопытный персонаж, просто, видимо, я не за ту книгу у него взялся. Увы и ах.

Ну а вообще:

Люби искусство в себе, а не себя в искусстве

p.s. над рассуждениями актеров об актерской игре, их нарциссизмом как только не поизгалялись в Футураме – и Оскара роботу Калькулону дадут, и человек с пакетом на лице – величайший актер.