4.5

В девушке, которая "я", или "кто-то", или "ребенок" в описании детства, легко узнается автор романа: немецкое происхождение, отец-эсэсовец, университет, работа переводчицей на фабрике, увольнение и эмиграция в Германию.

Когда молчим, мы неприятны, когда говорим, — смешны.

Эта "я" вместе с тремя друзьями, тоже немецкого происхождения, а значит, подозрительными типами, пытается обозначить и рассказать словами мир вокруг. Слова есть, но все они истасканы смыслами, запачканы капитаном Пжеле и его кобелем, поэтому так важно найти такие фразы, которые еще никто не трогал.  Но искать тяжело: письма вскрываются или не доходят до адресата, личные вещи - почти общественные - столько людей их перелопатило, границы - только государственные, до которых почти никто не доходят, о личных границах тут и не слыхивали. Любое слово прибивает к земле, даже банальное "Чао" - как эхо от Чаушеску, которому молва все приписывает новые смертельные болезни и который умрет все-таки не от ореха под мышкой, как предавшая "я"-рассказчицу Тереза.

В каком-то смысле "я" и ее друзьям повезло: имея немецкие корни, они получили загранпаспорт и смогли выехать в Германию - те, кто хотел и успел, пока кровавая трясина не засосала. Остальные полагались на туман, снегопад, таможенников. Все знали, как можно перечесь границу: по реке ночью, через кукурузное поле, в товарных вагонах. Но большинство потом возвращалось справками "умер от остановки сердца по месту проживания", а уж от чего остановил свой бег зверек в сердце - от пули среди початков или железного каблука охранника с карманами полными зеленых слив, никто никогда не захочет узнать.