5 Исторические миниатюры.

Не все новеллы, объединённые в сборнике "Звездные часы человечества" соответствуют громкому званию "звёздных". Никогда бы не сказала так о расстреле петрашевцев, пусть инсценированном. Но спорить с составителями не буду. Все новеллы разные - какие-то отражают короткий миг, другие - целую историю жизненного пути. Отличаются и "судьбоносной окраской" - от восторженных взлётов до трагических низвержений. Объединяет их поэтическая манера подачи Стефана Цвейга.
Позже во втором томе собрания сочинений Цвейга я обнаружила, что исторические миниатюры под этой обложкой относятся к разным подборкам. Часть новелл относится к циклу "Роковые мгновения".
Каждый согласится, что роковые мгновения и звёздные часы - это противоположные полюсы судьбоносных порывов.
Коротко о некоторых новеллах.

Невозвратимое мгновение (Миг Ватерлоо)

Судьбу влечет к могущественным и властным. Годами она рабски покорствует своему избраннику — Цезарю, Александру, Наполеону, ибо она любит натуры стихийные, подобные ей самой — непостижимой стихии.
Но иногда — хотя во все эпохи лишь изредка — она вдруг по странной прихоти бросается в объятия посредственности. Иногда — и это самые поразительные мгновения в мировой истории — нить судьбы на одну-единственную трепетную минуту попадает в руки ничтожества.

Думаю, что назвать героя, о котором Цвейг рассказывает в этой новелле "посредственностью и ничтожеством" - преувеличение. Конечно, Груши рядом с Наполеоном может показаться недалёким солдафоном, но только рядом с Наполеоном. Он не тянет на звание маршала, как человек заурядный, но в то же время он "храбрый, усердный, честный, надежный, испытанный в боях начальник кавалерии, но не больше, чем начальник кавалерии".
Ватерлоо 18 июня 1815 года. Если это и был звёздный час, то никак не для Наполеона. Конечно, можно обвинить маршала Груши, прославившегося "злополучием своим, своей неудачей". Стефан Цвейг делает это так эмоционально, что болит сердце за армию, надеющуюся на свежие силы и поддержку. Но мы же видим рядом с неуверенным Груши пламенного помощника Жерара, призывающего: "Вперёд, к месту огня!" и поддержку другого офицера: "Туда, скорее туда!". Почему же Наполеон назначил маршалом колеблющегося Груши, привыкшего неукоснительно исполнять приказы и повиноваться, когда рядом были те, которые понимали, что "император столкнулся с англичанами и ожесточенный бой в разгаре" и готовы были малыми силами спешить на подмогу? Нет ли и его вины в этом роковом поражении?.. По-моему, слишком поверхностное обвинение.

Мариенбадская элегия
Цвейг называет "Мариенбадскую элегию" Гёте "самой проникновенной, глубоко лиричной" песнью его старости. В новелле писатель не только описывает историю создания элегии, но и воспевает талант семидесятичетырехлетнего поэта, называя его поздние стихи "самыми задушевными, самыми зрелыми, поистине осенним багрянцем пламенеющими".
5 сентября 1823 года. Гёте возвращается из Карлсбада, где встречался с девятнадцатилетней Ульрикой. Он понимает, что это было прощание с любовью. Все его мысли заняты плодом мечтаний и терзаний, в пути они воплощаются в прекрасные строчки элегии. По возвращении в Веймар поэт собственноручно перепишет творение каллиграфическим почерком и переплетёт в красный сафьян.

Открытие Эльдорадо
Эта новелла не очень подходит под параметры "звёздного часа", но в ней, как ни в одной другой, представлены капризы судьбы. Судьбы, которая может быть благосклонной и подарить в собственность благословенный край, а может рассмеяться в лицо, сбросить в бездны отчаяния и лишить всего. Повесть о швейцарце Иоганне Августе Зутере начинается 1834 годом, когда тот сбежал из Европы на поиски новой жизни. 1839 год - начало создания цветущей колонии Новая Гельвеция. 1848 год мог бы тоже ознаменовать успех - найдено золото! Но золотая лихорадка оказалась началом конца Зутера.
Печальная история...

Смертный миг
Эту новеллу я бы назвала поэмой. Цвейг для всех новелл сборника находит вдохновенные блестящие эпитеты, но слова, облачённые в поэтическую форму всегда ранят сильнее.
22 декабря 1849 года. Петербург, Семеновский плац. Инсценировка казни петрашевцев. Достоевский во второй тройке. Первых уже привязали к столбам.
Стефан Цвейг не придерживается исторической достоверности сцены казни, для него важнее передать напряжение последних минут...
Вся правда мира и вся боль земли
Перед ним мгновенно прошли.
Тело дрожит,
На губах проступает пена,
Судорогою лицо свело,
Но стекают на саван слезы блаженно,
Светло,
Ибо лишь с тех пор,
Как со смертью встретился смертный взор,
Радость жизни — вновь совершенна.
Наскоро освобождают от пут.
И тут
Как-то разом потухает лицо. Всех
В карету толкают, везут назад. Взгляд
Странно туп, недвижность в чертах,
И лишь на дергающихся устах Карамазовский желтый смех.

Борьба за Южный полюс
1 января 1912 года
Мы сегодня привыкли к факту, что знаем свою планету вдоль и поперёк и редко задумываемся о цене прошлых побед. В этой новелле Цвейг напоминает об истории открытия Южного полюса. Несмотря на величие подвига первооткрывателей, он так часто граничит с драматизмом. Рассказ об экспедиции Роберта Скотта показался самым напряжённым по звучанию. Кто-то скажет, что трагедия капитана Скотта заключалась в его гибели, но она произошла по причине опоздания. Амундсен оказался первым. Можно только предполагать, как этот факт сломил дух британцев.
Увы, и наше время победы и подвиги часто совершаются не во имя всего человечества, а во славу Отечества.

Завоевание Византии
29 мая 1453 года
Немного о неприступности Византия (Виза́нтий - древнегреческий город в месте соединения Мраморного моря, Босфора и Золотого Рога, предшественник Константинополя). Стена Теодозия в семь километров - это бастион с амбразурами и зубцами. Она защищена рвами с водой, мощными квадратными сторожевыми башнями. Последующие властители укрепляли, дополняли и обновляли её. "Ни один европейский город не защищен крепче и надежнее, чем Константинополь своей стеной Теодозия" - утверждает Цвейг. Но жаждущий славы Мухаммед поклялся завладеть им, городом, считавшимся некогда столицей мира. Эта историческая осада поражает мощью приложенных во имя победы усилий, подчёркивая, что в смертельный час человек реализовывает все свои возможности, но решить исход может случайно не запертая калитка, так называемые керкапорта.

Гений одной ночи (читает И.Кваша)
Восторженная новелла о создании "Марсельезы", ликующих ноток которой добавляет исполнитель.
Ночь 26 апреля 1792 года. Именно тогда Руже сочиняет походный марш для Рейнской армии.
"Вперед, сыны отчизны милой!
Мгновенье славы настаёт!"
Цвейг рассказывает о салонном успехе одного вечера, от которого ни автор, ни присутствующие не ожидали ничего сверхъестественного. Память человеческая недолговечна, и когда семидесятишестилетний старец умер, никто не помнил его имени. И только стихийная народная сила сделала походную песню Рейнской армии самым известным государственным гимном.

И лишь во время мировой войны, когда Марсельеза, давно уже ставшая государственным гимном, вновь воинственно гремела на всех фронтах Франции, последовал приказ перенести прах маленького капитана Руже де Лиля в Дом Инвалидов и похоронить его рядом с прахом маленького капрала Бонапарта, наконец-то неведомый миру творец бессмертной песни мог отдохнуть в усыпальнице славы своей родины от горького разочарования, что лишь единственную ночь довелось ему быть поэтом.

Первое слово из-за океана
28 июля 1858 года.
История о прокладке кабеля между Европой и Америкой, названная "бракосочетанием юной Америки со Старым Светом". Она подтверждает: одной удачи и денежных средств не всегда достаточно для достижения цели. Часто требуется настойчивость и незыблемая вера в успех, чтобы не отказаться от намеченной цели при всех постигших неудачах. Стыдно признаться, но я впервые услышала имя Сайруса Филда, о заслугах которого газета "Таймс" написала в передовой статье того времени: "Со времени открытия Колумба не было сделано ничего, что в какой-либо степени могло бы сравниться с этим гигантским расширением сферы человеческой деятельности".