3.5 Старик и море

К середине книга выдохлась, полностью исчерпав свой потенциал. В принципе, это заметно и раньше, но к середине уже просто не возможно даже самого себя обманывать, придумывая всякие отговорки про новеллы и устареллы, магреализм и тому подобную литературоведческую лабуду для самых маленьких. Уже после первой трети Габриэль Гарсиа Маркес начинает повторяться, ходить кругами, пересказывая уже рассказанное, причем даже теми же словами - выбранная изначально манера письма уже ограничивает нарратив, не позволяя отойти в сторону и переключиться на что-то новое и неожиданное - ну какое там новое, это же во многом перепев Ста лет одиночества.

Поначалу это более-менее интересно , но в какой-то момент превращается в сборник анекдотов про латиноамериканских диктаторов, причем чем дальше, тем глупее и бессмысленнее эти анекдоты, и автор уже даже начинает вставлять анекдоты в анекдоты, окончательно сваливая свою книгу в какое-то подобие литературного болота. Заметно, что герой на самом деле не один, их несколько под одним именем, ибо даже характеры у них различаются - что естественно, ибо "патриарх" явно является собирательным образом, а Перон не был похож на Трухильо, и Папа Док - на Пиночета. Вот только запала хватило не надолго, очень быстро этот образ снова распадается на несколько лиц. В итоге в книге нет ни сюжета (ибо барельеф - это не сюжет), ни протагониста.

Авторский стиль,  с этими сказовыми повторениями и перечислениями, якобы бесконечными предложениями (на самом деле искусственно составленными в одно несколькими) некоторое время завораживает, но история все длится и длится, топчась на месте, и вот тебе все это скучно и празднолистательно, и наконец, начинает раздражать и только и думаешь, когда ж это кончится и автор перестанет глумиться над мумией, придавая ей ради неких мифических лулзов и скрытых смыслов всяческие неудобьсказуемые позы.

Жизнь А.Г. , которую Вячеслав Ставецкий писал, несомненно, ориентируясь на Маркеса, получилась гораздо стройней, внятней, да и просто интересней.