5

И в это совершенно особое, самое удивительное мгновение моей жизни я вдруг забыл, кто я такой.

Такие книги оказывают на меня крайне сильное, можно сказать, болезненное воздействие. Возможно, потому что верю каждому написанному в них слову. Но как не верить, когда там нет ни капли притворства? Меня гложет зависть к автору, что он написал такую книгу. Гложет зависть к персонажам, которые оказались в обществе друг друга. Но что эта книга, как не попытка поделиться возможностью побыть среди них? Они невероятные, о них стоило рассказать, необходимо написать. Кому-то эта книга напоминает о своих друзьях и их «приключениях», а другим даёт шанс пережить их во время чтения. Дурманит аромат свободы, несущийся с этих страниц с прохладным весенним ветром. Свободы от географических, социальных, моральных рамок. Их нужно однажды перейти, чтобы понять их ценность или, наоборот, что они ничего не стоят. «В дороге» предоставляет эту возможность. Она так похожа на настоящую.

Нужно ли иметь склонности к бродяжничеству и хулиганству, чтобы полюбить эту книгу? Нужно ли насидеться в душном офисе, который осточертел, как и галстук, похожий на удавку на шее? Кому адресована эта книга? Людям того же возраста, что и персонажи? Они уже не подростки, но будто бы ещё не совсем «взрослые». Они в поисках. Только вот, пути ли? Дорога – символ пути жизненного. Так они уже в пути, они живут и хотят выпить жизнь до дна. Не думаю, что они протестуют. Зачем выражать протест обществу, на которое им в принципе плевать? Протестуют, когда не всё равно. В аннотациях пишут, что они ищут новые ощущения и удовольствия. Мне же кажется, они в поиске тех пределов, за которые они уже не решатся перешагнуть. Чтобы понять себя и где их место. Ведь всё должно превосходить себя, чтобы стать собой. Только откуда взялась эта неприкаянность и необходимость искать своё место у целого поколения?

…нет ему нигде пристанища, нет такого места, которое бы ему не надоело, и ещё потому, что некуда ехать, кроме как куда угодно, лишь бы катить вперед под звёздами...

По пути рассказчику встречаются много таких же людей, путешествующих, оторвавшихся от своих корней, как перекати-поле. Путешествие символизирует нестабильность, которой в более зрелом возрасте уже даже страшатся. Чтобы отправиться неизвестно куда, променяв комфорт тёплой постели на жёсткий пол товарняка с фоновым грохотом колёс о железо рельсов, нужно сломать какие-то рамки, прежде всего, в себе. В мире наживы и материальных ценностей, это отказ от всех благ, от социальных шаблонов. Здесь становится важна личность, а не деньги и её социальное положение. Как и в самой этой книге главное – персонажи, а не сюжет. Поэтому немало историй рассказывает Сал о встретившихся ему во время пути бродягах и друзьях – каждый из них уникален и важен. «Каждый человек – это кайф, старина!». Персонажи курят травку, но это инструмент не столько получения удовольствия, сколько расширения сознания. Опять - таки, они стремятся выйти за привычные рамки. Таким же инструментом здесь, пожалуй, является и музыка.

В 50-х годах в США господствовал образ идеальной женщины: феминной, чуть более, чем полностью. Идеальной внешности, поведения, образования. Этакая степфордская жена, всецело подчинившая своё существование воле своего мужа. Мерилу есть полная противоположность такой женщины. Пусть не осознанно (ещё на первых страницах нам говорят, что она была недалекой девицей), но она своими дикими выходками ломает поставленные обществом рамки. Дин Мориарти олицетворяет собой с точки зрения общества безнравственность, безответственность и девиантное поведение как оно есть. У него будто вовсе нет внутренних тормозов, он изначально вне всяких рамок. Поэтому он так интересен Сэлу Парадайзу. Для него он – воплощение абсолютной свободы. Он с легкостью тратит заработанные гроши и меняет место пребывания, занятия и девушек, без сомнений и мук совести. Как назвал в своем письме Керуаку прототипа Мориарти, Нила Кессиди, Уильям Берроуз "идеальная модель абсолютной импульсивности". Не имея ничего, он счастлив, потому что у него есть всё. Эта странная особенность, убегать от женщины к другой сразу же, как только он заключал с ней брак, заставляет думать, что брак ему представлялся ничем иным, как очередной камерой, из которой ему хотелось поскорее выбраться. Проведя треть своей жизни в тюрьме, он не мог себе позволить снова быть заключенным.

Ещё одним важным действующим лицом романа является Америка. Мориарти называет Америку домом, который он знает, как свои пять пальцев, а Сал не скупится на её описания. Такая книга не могла появиться где-либо ещё. Теоретически она могла бы состояться в Европе, но она была бы совсем другой. Чтобы потешить себя, можно представить, какой была бы эта книга в России. Америки им стало мало. Чтобы вырваться из рамок цивилизации, они отправляются в Мексику, где Сал оказался уже на грани жизни и смерти. Они зашли дальше некуда, перешагнули последние границы. Стоит ли расценивать их возвращение как победу системы? Стоит ли расценивать возвращение Дина как возвращение? Очень точные последние строки, потому что, хотите вы того или нет, после прочтения вы тоже будете думать о нём. Не понимаю, как этот heartbreaking ending может оставить кого-то равнодушным. В аннотациях пишут, что «по книгам Керуака учились писать битники и хипстеры», не упомянув при этом, что хипстеры 40-60-х и то, что этим словом называю сейчас, фактически омонимы: название одно, а содержание разное. Видимо, это сделано, чтобы привлечь внимание определенной аудитории, потому что тренд. Лишь бы только это не отпугнуло остальных. Тех, кто хочет услышать отголоски своих мыслей в устах другого, чтобы насладиться иллюзией, что они не одиноки в этой пустоте.