5 Наша женская придурь

Сколько разных книг читаешь - а таланта встречаешь крупицы, запоминаешь лишь самую малость авторов и сюжетов... Стефан Цвейг - один из этих мимолетных видений, врезающихся, однако, в память. Вовсе неважно, испытываешь ли собственный серьезный отклик на происходящее в его произведениях: переживаешь, имея подобный опыт, негодуешь от неверности в корне поступков - можно вовсе не находить в новеллах цепляющего для себя, но при этом остаться зацепленным мастерством великого австрийца.

"Двадцать четыре часа из жизни женщины" - новелла не о любви, как многие могут подумать, и даже не о любовной страсти, а о переносе чувств. Начинающаяся побегом одной женщины с любовником история перерастает в воспоминание другой об одном дне, что окончательно и бесповоротно изменил всю жизнь. В пансионе на Ривьере произошло происшествие - однажды жена сбежала с едва знакомым французом, оставив мужа и дочерей - многие осудили, но нашелся и один мужчина (наш рассказчик), считающий, что ничего подлого леди не совершила. Могу согласиться, что не посторонним обсуждать и осуждать случившееся, но не могу согласиться с тем, что вспыхнувшая страсть обесценивает ответственность - муж заслуживал объяснительного разговора, а дети имели право не оставаться брошенными по-английски. Но это я считаю, что другим не стоит вести разговоры на эту тему, жители же пансиона думали иначе - и произошедшее разбухало и надувалось толками и перешептываниями.

Для одной же из жительниц заведения вся эта ситуация вообще послужила триггером, чтобы как перед попутчиком в поезде, которого никогда, вроде бы, больше не встретишь, раскрыться и поведать ему историю об одном дне из своей жизни, когда произошло нечто подобное - когда страсть женщины затмила реальность. Миссис К. когда-то, лишь недавно потеряв мужа, умершего из-за болезни, зачастила в казино Монте-Карло, чтобы оживить себя и собственную жизнь. Смотреть лишь на лица игроков она не привыкла, поскольку благодаря потерянному любимому обратила свое внимание на хиромантию, познав всю мощь эмоциональной передачи руками того, что переполняет человека, - и вот судорожно сцепленные, взволнованные, страстные руки незнакомца привлекли ее к себе, будто приворожили. Нет, здесь не было любви, из-за которой миссис пошла за молодым человеком - и сама К. понимала это, но не понимала она, что любви не было по одной простой причине: желание спасти мальчишку, чьи руки будто взывали о помощи, являлось переносом неполучившегося спасения мужа от смерти на возможность уберечь другого мужчину. Она ощущала любопытство и страх перед чем-то ужасным (объясняла себе так порыв), а по сути чувствовала необходимость выплеснуть контроль, который не помог с мужем, но даст возможность повторить травмирующую ситуацию и наконец ее решить верно. Потому не испугалась при своем положении миссис К. того, что приняли ее за кокотку, и того, что по сути человек этот - вор, ощутила позднее боль из-за того, что ее восприняли лишь как спасительницу, но не видели в ней женщины. Недаром говорила, чувствовала и понимала она, что "боролась с человеком за его жизнь", счастьем считала "радостное сознание, что кому-то нужна", а, вроде бы, свершив миссию чувствовала себя "будто в церкви, блаженно ощущая чудо и святость". А последней каплей, переполняющей уже чашу иллюзии контроля, были надиктовывание обета перед алтарем юноше и навязывание спасения тому, кто на самом деле в нем не нуждался - "прочь! оставьте меня в покое!" (он не просил о помощи, миссис К. сама пришла и положила к его ногам собственную потребность опекать, оберегать и вытаскивать из ямы).

История миссис К. - исповедь, не требующая ответа и обратной связи. Поэтому Цвейг не подводил ни к выводам, ни к реакциям, которые могли бы вызвать ярое обсуждение - а обчно, именно это цепляет меня в книгах, пустые рассказы не оставляют заметного следа... Однако, именно Цвейг умеет передать молчаливое прослушивание таким образом, что не просто имеешь собственные мысли (странно получая информацию не иметь на каждый ее элемент своего мнения), а и не ощущаешь потребности увидеть их же либо их противоположность, просто сам себе рассказываешь, размышляешь - и этого достаточно.