5 Это были 70-е!

Когда я родилась, доктор, державший на руках перепачканный беснующийся комочек, взглянул на него и тут же спросил медсестру: «А по телевизору сегодня ничего нет?» Родители посмотрели на меня и сказали: «Ну и пусть», а затем принялись обсуждать, в какой цвет обить диван в гостиной.

Лиз Данн, героине романа Дугласа Коупленда «Элинор Ригби» (как в одноименной песне «The Beatles»), почти 40, она не замужем, ее жизнь тускла и ничем не примечательна. Большую часть времени она проводит в офисе, получая вполне приличную зарплату, но ни на что ее не тратя по причине полного отсутствия фантазии и желаний. Друзей у Лиз тоже нет, да она и не стремится их заводить, испытывая от общения с внешним миром скорее дискомфорт, чем радость. Однако, она не бездушная амеба, внутренний мир Лиз неприлично богат для скромной офисной служащей, а жесткой самоиронии и циничным умозаключениям позавидовал бы любой терзаемый комплексом неполноценности неврастеник – наша героиня знает о себе ВСЕ, но ее это ни мало не смущает и других она просит тоже не очень смущаться.
Первые страницы романа могу навести на мысль, что предстоит нудное жизнеописание старой девы в мегаполисе с возможным хеппи-эндом в финале, но это если ничего не знать о славном канадце Дугласе Коупленде, обозначившем в начале 90-х поколение 30-летних как «Generation X» и снискавшем тем славу себе и пристальное внимание к тем, кто предпочел бы оставаться незамеченным. Ведь это самое «поколение Х» не страдало манией величия своих отцов и матерей, не стремилось делать карьеру, как яппи 80-х, по большему счету они и сами на знали что собственно хотели, но беспрестанно рефлексировали и несли на своих бесплотных плечах груз непрожитых еще лет. Когда впервые прочитал роман «Поколение Икс», моментально влюбился в каждую фразу, каждое слово этой книги, обнаруживая волшебство в том, как Коупленду удается сочетать иронию и гуманизм, а в гуманизме избегать всякого пафоса. Еще во время первого прочтения «Generation X» поразился тому, как герои приходят к тому, что можно назвать «истинная сущность себя» - сначала они предпочитают себя полностью потерять. Способ выбирают не модно-радикальный – упасть на дно, потом подняться – нет, у них иначе: они уходят в сторону от всего. Т.е. сначала они доходят до крайней степени нервного истощения и напряжения, пребывая там, где быть им совсем не хочется – душных офисах, как правило, а потом эти офисы эффектно покидая. Добровольно став несколько деклассированными элементами, они не стремятся к эпатажу, их действия прямо противоположны – в определенном смысле они становятся невидимками. И вот когда отпадает необходимость прогрызать дорогу вверх по карьерной лестнице и для многих ты перестаешь существовать, появляется время для того, чтобы задуматься кто ты есть и зачем, собственно…Только делают они это не монотонно и нудно, вместо этого предпочитая фантазировать на тему апокалипсиса и устраивая пикники в «мертвых городах», каждый рассказывая «свою историю» и выслушивая «историю» другого.
В общем, когда наткнулся в книжном на «Элинор Ригби», купил не раздумывая. Роман нельзя назвать «типично коуплендовским», но любимые темы по-прежнему присутствуют: апокалипсические видения, аутсайдеры, деконструкция поп-культуры и любовь, как внезапное чудо. Основное отличие в том, что в «Элинор» больше эксцентрики и черного юмора (встречал в интернете такое сравнение, что этот роман мог бы быть плодом коллективных усилий братьев Коэнов, Вуди Аллена и молодого Оливера Стоуна. Ну, возможно…только если б к ним еще присоединились любимые мною сестры Бронте и загрустивший Стивен Кинг), а еще набирающий обороты сюжет, превращающий меланхоличные зарисовки из жизни склонной к полноте дурнушки в почти что триллер. Развивающийся сюжет – это довольно неожиданно, раньше у Коупленда все больше разговаривали. Однако он сменил ракурс, но не сам курс.
Итак, Лиз Данн…Серая, ничем ни примечательная жизнь взрывается тысячью фейерверков, когда в нее вторгается прекрасный 20-летний незнакомец Джереми, оказывающийся никем иным, как сыном Лиз, которого она родила школьницей после посещения Европы…Европа 70-х глазами американских школьников – разговор отдельный, как и сама тема 70-х в романе, это нужно только читать. Джереми ни минуты не винит Лиз, а Лиз слишком трезво глядит на жизнь, что бы винить себя «20 лет назад», поэтому оба не тратят время впустую, обвиняя и прощая, а занимаются тем, что узнают друг друга и меняют все в своей жизни, которая порой, увы, слишком коротка.

Никогда прежде я никого не держала в объятиях. Оказывается, у людей есть вес. Они теплые. Ты слышишь, как в груди бьется сердце, как легкие качают воздух

Источник