5 Полёты во сне и наяву

Если честно, после рецензии Лены memory_cell , мне почти нечего добавить, настолько схожи впечатления. Я давно уже подписалась под каждым её словом, но рецензию помню, словно прочитала сегодня.
Леночка, спасибо ещё раз, ну а я попробую что-то сказать сама.

И тут в голову приходит словосочетание - «небесные ласточки». Романтично, не правда ли? Красиво и нежно. И вроде бы не по-мужски. Но как ещё назвать этих и правда желторотиков? И, поверьте, ничего не мужского в них не было. Просто они были мальчишками, английскими почти подростками, завтрашними мужчинами (и стали такими после первого же боя), и многие так и не успели осознать этого.

- Сколько у тебя часов полета?
- 7!

7 часов полёта - и сразу в бой! И он не один такой. А казалось бы - королевские войска. Англия. Всё должно быть по высшему разряду.
Но немцы наступали, и никто ни на какие разряды не смотрел. Пушечное мясо в той войне, увы, потреблялось во многих количествах, и всеми державами. Может это сейчас и звучит цинично, но это правда. И Даль этого не скрывает.

Военная карьера, вернее лётная, добровольца Роальда Даля началась в Африке. Две недели экзотического путешествия на пароходе - и юноша смог оценить безумие романтики африканских колонизаторов. Это было великолепное время, и автор пишет о нём с искренней любовью и юмором.
О девственности природы, о мире животных, которые почти не знают человека. Это так не похоже на то место, где вырос Роальд. Это что-то невероятное, не поддающееся описанию и даже пониманию.

Я часто удивлялся тому, как веду себя, если уверен, что поблизости нет ни одного человека. Все мои внутренние запреты куда-то исчезали, и я орал во всё горло: "Привет, жирафы! Привет! Привет! Привет! Как поживаете?" А жирафы лишь наклоняли головы и смотрели на меня влажными глазами.

Слоны, жирафы, тигры, львы, змеи,- не просто часть природы, суть существования той местности в ту пору.

Впрочем, юмор и Даль - понятия очень совместимые, поэтому здесь много смешных моментов, даже если кажется, что скорее всего надо было плакать. Но таким уж он был по натуре, этот писатель-лётчик, Маэстро неба и пера, порывистым, любопытным, неунывающим и умеющем находить смешное в горьком.