3

Эта книга в каком -то смысле продолжение «Школы для негодяев», потому что здесь подробно показана взрослая преступность. Рассказчик — убийца и налетчик. Для меня - именно в таком порядке, хотя сам герой постоянно делает акцент на том, что он лично убивает только по необходимости, а вот среди его подельников есть те, кто «тащатся от убийства», а есть и те, кому «убить — раз плюнуть». А у рассказчика с каждым убийством все тяжелее на душе, поэтому в романе несколько раз он подробно размазывает случаи, кого и как он простил и спас. Молодец, конечно!
Сам рассказчик любит в жизни только одно : грабить банки. И делает он это не столько даже ради денег, а ради той минуты, когда он стоит над людьми, валяющимися у него в ногах и тычет в них пистолетом. В этот момент — он Бог и Царь. Все остальное в жизни его не интересует. Он даже не умеет тратить деньги : везде ему скучно. Он крутит телек и оценивает людей лишь по тому, насколько хорошо они умеют обманывать, грабить, убивать...
Какие-то душевные проблески бывают и у него, но герой окружил себя такими мерзавцами, что, конечно, «друзья» и любовницы «сентиментального» преступника разочаровывают, точнее убеждают окончательно в том, что в мире отморозков нельзя поддаваться эмоциям... А другого мира у налетчика нет.
Некоторые читатели уже готовы умилиться и сказать, что герой не так уж плох, но, во — первых, это дневник негодяя, а во-вторых, его подельники были бы уже даже совсем неинтересны в роли рассказчиков, потому что и говорить-то не умеют, только матерятся и никаких эмоций, кроме радости убийства, не испытывают. А читать про патологического садиста, я надеюсь, мало кому интересно. Герой хочет уверить читателя, что все люди боятся преступников, а женщины «тащатся» от аморальных героев, но история, рассказанная им самим, убеждает в обратном.
Здесь автор даже не описывает нам «романтику» тюремной жизни, куда брат налетчика попадает на 15 лет и куда в конце романа попадает рассказчик. Достаточно «прелестей» свободной жизни. Обманул — украл — напугал — перепихнулся с девицей — пожрал — напился — убил — попал в тюрьму... И как бы ни разрисовывалась такая схема, но в основе она неизменна. Об этом говорит нам не расказчик, но автор.