5

Иногда случается так: берёшь в руки книгу - и слышишь шорох падающей листвы, ночной звон далёких звёзд, скрип одинокого фонаря, покачивающегося за окном, робкий стук дождя по подоконнику, рукоплескания множества зрителей, шум дорог, поскрипывания старых лестниц, детский смех, шелест пробивающегося из-под снега подснежника, звон стаканов с вином, шуршание кисти художника по холсту; чувствуешь запах свежевыстиранного белья, раннего утра, весеннего ветра, осенних облаков, пыльных тротуаров, тетрадного листа, шариковой ручки, горного воздуха, юной девушки, счастливых детей, маминой квартиры, опилок, которыми посыпана цирковая арена; видишь безмятежность детства, трогательность любви, стойкость духа, каменность мужества, мягкость робости, шёпот застенчивости, бесконечность одиночества...
Это не книга, это - самая настоящая картина, множество мелких картинок, вроде открыток, с нарисованными сюжетами, ситуациями, историями.
Ты читаешь/смотришь их, а по лицу непроизвольно стекают слёзы. Светлые слёзы светлой грусти, окантованной хрупким ощущением тепла и трогательной нежности.
Это чудесно, невообразимо, поразительно - как в одном человечке может помещаться столько света. Света, который струится прямо из книжных строк, освещая твою душу, сглаживая черты лица, делая их мягче и добрее.
Множество маленьких историй-картинок, пройдя которые, прочувствовав, пропустив через себя (а иначе невозможно, а иначе и не получится), вдруг ощущаешь, что да, действительно, кто-то "тихонько вынул из души все печали и украл тоску", оставив взамен тёплую улыбку, оставив то, незаметное и хрупкое, почти невесомое, что делает из человека Человека.
И тихой осенней ночью, когда солнце давно уже спит, с головой накрывшись одеялом горизонта, поднимешь голову к ажурным россыпям далёких созвездий и прошепчешь доброе и искреннее "спасибо".