4

Я слушала не полный аналог бумажной версии книги, а только сам дневник из нее.

Подобные книги вызывают очень двойственное чувство.
Дневник Берггольц начала писать после ареста в 1938-ом. Она была одной из немногих, кого выпустили через девять месяцев застенков. Потом был блокадный Ленинград и радио. С одной стороны это записки просто об обычной человеческой жизни, то, чем многие жили в то время. Жизни изломанной, увидевшей много боли и разочарований, жизни в постоянном компромиссе с собой (как я это воспринимаю, по крайней мере) при огромном желании как-то с этим компромиссом смириться, оправдать его. С другой стороны... не знаю, как сформулировать... Берггольц уже до блокады была известна своими стихами и это накладывает отпечаток на записи. Чувствуется, что они не только для себя, но и для потомков. Но с претензией, что только для себя. И этим смущают.