5 авторы мастерски вписали в параллельный фантастический мир реалии человеческой жизни...

Я очень хорошо помню этот томик. На обложке – обезьяноподобное существо на выступе под сенью ветвяка занебника, а в просторах бескрайней Прорвы парит косокрыл. И название — “КЛИНКИ МАКСАРОВ”. Мне тогда было пятнадцать лет, я жил в ту пору на окраине Вселенной, на помойке цивилизованного мира, а до этих краёв книжные новинки доходили крайне редко. Разумеется, я в эту книжку втюрился. Я задался целью купить её. Цена была непомерной, мать отказалась выкладывать за неё такую сумму. Я где-то подзаработал немного и добился своего – не сразу, но книга стала моей. Конечно, я испытал разочарование, я ждал от неё большего, немного другого. Я тогда был одержим знаменитым янтарным сериалом Желязны, в любом произведении в жанре фэнтази я искал что-то эмберское.

В этом томике были два романа из цикла “ТРОПА” – “Евангелие от Тимофея” и “Клинки максаров”. Я добросовестно начал читать первый роман. Он мне сразу не пришёлся по душе, в нём я не увидел ничего фэнтазического. Я тогда прочитал начало, потом полистал середину и стал читать конец. Именно две последние страницы мне и нравились в этом романе – когда болотник Шатун, ставший Всевидящим Отче, напутствует главного героя, которого высшие неведомые силы – Незримые и Фениксы – отправляют на Тропу – загадочный мир, вбирающий в себя частички всех существующих миров.

Когда мне стукнуло семнадцать лет и я начал увлекаться рок-музыкой, я стал “врубаться” в произведения братьев Стругацких и Рэя Брэдбери. “Евангелие…” неожиданно подняло свой престиж в моих глазах, я понял, что это – выдающееся произведения постсоветского периода. Я начал его перечитывать и зачитывать до дыр, восхищаясь, как авторы мастерски вписали в параллельный фантастический мир реалии человеческой жизни — то, что окружает вокруг и присутствует одновременно внутри нас, но по своему нравственному несовершенству и глубокому невежеству мы этого не хотим замечать. Нельзя отрицать того, что в данном романе можно усмотреть критику против идеологии и быта советского времени. Ведь Брайдер и Чадович родились и выросли в эпоху СССР, другого мира они не знали, и описывали недостатки человеческого общества сквозь призму недостатков советского общества. Это было характерной особенностью почти всех советских писателей, которые в своих фантастических произведениях пытались донести до читателей слова о настоящих и главных истинах нашей жизни.

Я с трудом могу отвести “Евангелие…” к жанру фэнтази. Современное название для данного направления – “попаданцы”. Но к огромному обилию всевозможных опусов, которые в издательской среде и на разговорном писательском жаргоне все, кому не лень, относят к этому направлению, этот роман не имеет никакого отношения. Его ценность и несомненные достоинства превосходят само это направление. С жанром фэнтази “Евангелие от Тимофея” роднит наличие в нём как раз-таки тех двух последних страниц, которые мне так нравились в юности. Мне кажется, изначально этих двух страниц не было, их авторы приписали позже. Мне кажется, что “Евангелие от Тимофея” писался, как роман без всякого продолжения – видно по тематике и сюжету. Это уже потом авторы связали его с идейным замыслом Тропы, и, естественно, вставили эти две страницы, дабы сюжетно связать с остальными романами всего цикла. Это моё предположение.

“Евангелие от Тимофея” очень не похож на своих “потомков” – на романы “Клинки максаров”, “Бастионы Дита” и “Губитель максаров”. И уж тем более не похож на “Злой котёл” и “Хозяева Острога”. И совсем никак не может быть связан с трилогией о ватажниках из Талашевска. “Евангелие от Тимофея” у меня на отдельном месте, я его рассматриваю как один роман без продолжения. Если бы была моя воля, я выставил бы этому шедевру десять “десяток”!