2

Блуждая взглядом по библиотечным новинкам, я зацепилась глазом за толстенный золотистый томик с окрашенными краями страниц. Сердце мое почти выскочило из груди, я вписала свой номерок в формуляр и чувствовала себя на седьмом небе от счастья, ибо пребывала в святой уверенности, что меня ждет необыкновенное приключение. Дальше возможны спойлеры.

О да, это правда довольно интересный опыт, ибо издательство засунуло под золотистую корочку какую-то невменяемую какашку про Уэллса и путешествия во времени в духе мыльных опер. Что мне пришлось не по нраву:

1. Одним из главных действующих лиц является, гм, Герберт Уэллс. Я, возможно, страдаю излишним пиететом по отношению к классикам жанра, но меня аж покоробило, когда в первой части книги встретилось описание жизни Уэллса (эдакая вариация на тему, основанная на реальных событиях) с упоминанием того, что у него был настолько маленький писюн, что и говорить не о чем. Чувак, это просто оскорбительно.
   Пруф: Я мало что еще могу добавить, не вторгаясь в сугубо интимные детали вроде незавидных размеров того, что составляет, по общему мнению, мужское достоинство, не стану говорить и о том, что этот самый орган у него почему-то был скошен на юго-запад.©


2. Сам сюжет. Вот уж где мне следовало как следует упороться да порадоваться в духе «аааа, это же timey-wimey stuff!», но почему-то при внимательном прочтении мне все показалось притянутым за уши и предсказуемым. Первая часть рассказывает о любви аристократа к проститутке, а довольно мерзкие подробности того времени не подстегнули мой интерес. Вторая – это история Ривер и Доктора, только на низменно-похотливый викторианский лад. А последняя часть вообще добила – это вакханалия бреда, причем не добротного и забавного, а второсортной фантазии из тех книжонок, которые так поносил Уэллс. Если это Пальма понасмешничал – то уж больно толстая вышла книга, можно было обойтись одним эссе.


3. Пальма ооочень долго доходит до самого действия, до этого ему надо привести жизнеописание всех более-менее второстепенных персонажей, их мысли и побуждения, отойти от повествования, чтобы вклинить свои словесные излияния, причем в премерзейшей форме «ябожок». Вроде «я, конечно, мог бы тут втиснуть описание пейзажей, мимо которых они проезжают, но вместо этого залезу им в голову, и поведаю вам все их мысли; чтобы вас развлечь, конечно». После следующего абзаца мне хотелось биться головой об стену. Уже со слов «Не беспокойтесь, дорогие читатели».
   Пруф: Не беспокойтесь, дорогие читатели, я помню, что в начале книги обещал вам появление чудесной и удивительной машины времени, и чуть позже она, спешу вас заверить, обязательно появится, а с ней и свирепые туземцы, без которых не обходится ни один приключенческий роман. Но всему свое время: чтобы начать игру, сначала требуется расставить на доске фигуры. Так что пускай наше повествование движется своим чередом, а мы тем временем вернемся к нашему Эндрю, которого оставили как раз в тот момент, когда он, приказав кучеру во весь опор гнать к особняку Харрингтонов, попытался навести порядок в мыслях и укрепить дух, но вместо этого прикончил припасенную в кармане бутылку.©

Пересказала книгу своему другу, в два длинных приема. Второй пришелся на посиделки в кафешке, где на меня бросали уничтожающие взгляды, когда я пыталась прерваться и откусить наконец булочку. И, черт побери, история в моем изложении засверкала всеми цветами радуги! Это поразительно: стоит отсечь мерзотню и пошлость, как сюжет выходит на первый (и единственный) план, и получается вроде как та самая обещанная конфетка в золотистой обложке. Как сказал мой друг, книга создает чувство необъятности происходящего, растворения во временных отрывках прошлого и будущего.

Поверь нам, это последнее путешествие стоит того.©
No way. Пойду восстановлю нервные клетки, пересмотрю Silence in the Library.
Вывод: не знаю, платят Пальме постранично или у него просто словесное недержание, но книгу можно было бы здорово сократить. Втрое, например.
Викторианские декорации чудо как хороши (sic! в исполнении испанца), но я не большой фанат той эпохи, так что часть моих нелестных эпитетов можно отнести именно к выбору временного промежутка.
Герои картонные и скучные, автор «не дожал» ни до иронической повести, ни до серьезной фантастики, превратив все это в мыльную шестисотстраничную пародию на путешествия во времени. Книга на любителя.

annikeh