2.5 Антиреклама пережитого в войну

Войну не оценить - переживания, чувства, утраты... Но можно поставить оценку тому, как о ней сказано. И, к сожалению, существует не так редко, как хотелось бы, тенденция использования чувств читателя или зрителя относительно беды, которую невозможно забыть, - проще именуемая спекуляцией. На мой взгляд, просто грешно использовать войну как повод для хайпа, который однозначно получает автор, решивший сыграть на неминуемо возникающих переживаниях и сочувствии. Лучше никакого пиара, чем черный, такой...

Сергей Арсеньев не погнушался попыткой проманипулировать теми, кто читает "Ленку-пенку", снабдив сюжет неприкрытыми картинами трагедии, сделав главной героиней ребенка - одиннадцатилетнюю девочку, показав во всех красках ужасы войны. Только вот не учел он, что история вызывает когнитивный диссонанс - повествование жутко наивно звучит, ведь рассказчица девочка, но пронизывается откровенными образами жестокости, уже даже не циничностью, а кощунственным отношением к происходящему одиннадцатилетки и совершенно странной для нее руганью.

Какая-то колбаса лежит на дороге. На неё зачем-то надели женскую туфельку. И тут я её узнала. Это не колбаса. Это оторванная нога тёти Веры. Это её туфелька!
А потом мне стало плохо. Повернувшись к Сашке, я с рёвом обняла его и уткнулась ему в плечо. Он хоть и гад, но в этой толпе единственный человек, который мне хоть как-то знаком. И я стояла рядом с Сашкой, обнимала его и ревела. А он одной рукой обнимал меня за плечи, а другой гладил по голове и говорил, что всё будет хорошо.
На земле же с широко открытыми глазами лежала тётя Вера. У неё не было нижней половины тела. Это была она, но лишь до пояса. Дальше не было ничего. А невдалеке лежали два мёртвых ребёнка тёти Веры. Двое детей, которых она так и не успела родить…

Суки. Суки бля*ские. Они её убили.
Так я обещаю, что за это решу все задачи из нашего задачника. Все-все. Не те, что задают нам, а вообще все, сколько есть их там. Даже которые со звёздочками —тоже решу! Назло фашистам!

Я прошла мимо. Им не помочь. А мне нужно было идти в школу кушать суп. Меня дома братья ждут.

Я просто просрала их.
Сказал —как в лужу пёрнул.

А теперь объясните мне, что хотел донести автор столь вышибающими из настроя на ад Великой Отечественной пассажами? Девочка Ленка с одной стороны еще совсем мала, что видно по манере изложения, с другой - абсолютно бесчувственна - ведь первой мыслью после увиденного в первой цитате зрелища у нее было то, как можно учить уроки, пока фашисты стреляют, с третьей, наоборот - так эмпатична, что матерится как извозчик (защитная реакция), хотя ей это не свойственно, от боли утрат, а с четвертой - настолько "зрела", что лучше всех знает, как и что надо делать в создавшейся ситуации, решая, кто, что и куда, совершает прям-таки подвиги, когда, например, спасает из затапливаемого подвала детей... Что за странный и отторгающий образ героини? Ее не хочется жалеть, ей не сочувствуешь, от нее впадаешь в неприятный шок - или таким образом Арсеньев наоборот хотел снизить уважение к тому, что пережили люди во время войны (ведь именно так начинает восприниматься она через призму странного персонажа)?