Книга, под которую не попьешь чай и тем более не пожуешь. С которой не хочется ни начинать день, ни завершать, которую мучаешь, потому что начал и надо узнать, как этот человек выжил, да и всего-то 115 страниц, - а книга попутно мучает тебя.

Парень из Трансильвании вместе с семьей угнан немцами в Аушвиц, затем в Бухенвальд. Никто поначалу не верил, что их выгонят из собственных домов, никто не верил в реальное происхождение дыма из крематориев, никто не хотел разлучаться с родными и никто не хотел умирать. 

Реальность превзошла и веру, и неверие.

Воистину жуткими и душераздирающими были вовсе не сцены избиений и унижений, но те, где умирающий от голода, холода и изнеможения мальчик в последний раз играет на скрипке, которую он невероятным образом сохранил при себе; где узники одичали настолько, что из последних сил отшвыривают друг друга от подброшенного им куска хлеба; где сын при умирающем отце не может больше ничего, кроме как ждать, когда тот отмучается, а дождавшись, думает, через всю толщу стыда, - наконец свободен!

Текст одновременно простой и незамысловатый, но при этом проникнутый очень жалобными интонациями, - то взывающий к Богу, который его оставил, то встревоженный дальнейшей судьбой отца; он теряет веру и мучается от своей неверности, обвиняет Бога, вешает на Него каждое несчастье, случившееся с ним и его народом… 

Однако в конце приводится речь автора, произнесенная им на получении Нобелевской премии мира в 1986 году, где он провозглашает свою «веру в Бога Авраама, Исаака и Иакова и даже Его творение» и отвечает на вопросы себя-подростка о том, что он сделал с последующими годами своей жизни: встал на защиту свободы других, одолжил свой голос тем, кто его не имеет, не забыл, не оставил страждущих одних.

«Пока один ребенок голоден, наша жизнь будет наполнена стыдом и страданием».

Мемуары о Холокосте не оцениваю ни по какой шкале.

Читала в оригинале.