5

Из всего множества книг, написанных ведущим российским экономистом Александром Александровичем Аузаном, я выбрал самый доступный вариант – серию из 12 статей, опубликованных в 2010-2011 годах в журнале «Esquire», под названием «Институциональная экономика для чайников».
Зачем необходимо прочитать эту книгу?
Конечно, далеко не у всех, но у некоторого количества индивидов имеется потребность разобраться в сути происходящих экономических и социальных процессов, попутно поняв, что же нас ожидает хотя бы в ближайшем будущем. Институциональная экономика дает возможность наложить на окружающую нас действительность некую сетку координат, которая превращает хаотичные, на первый взгляд, общественные процессы в более-менее упорядоченное движение.
Что обозначает слово «институциональная»?
Данный раздел экономики называется институциональным, потому что в качестве одной из главных сил модернизации и развития он рассматривает гражданские институты (и неформальные правила). На обширном фактологическом материале Аузан показывает, что модернизация «сверху» не подкрепленная самоорганизацией общества почти всегда обречена на провал.
Любой социум стремится к своей стабилизации и вырабатывает внутри себя определенные правила поведения. Они бывают формальные (законы, постановления, регламенты), выполнение которых обеспечивается властными органами, и неформальные. Хотя выполнение неформальных правил обеспечивается самим обществом, их сила может не уступать официальным. Вспомним хрестоматийный пример – Анну Каренину, бросившуюся под поезд. Она нарушила неформальное правило своего круга (развелась с мужем) и подверглась обструкции – перед ней оказались закрыты двери домов всех ее знакомых.
Другой пример, история известного естествоиспытателя Гамильтона, которого вызвали на дуэль. В ночь перед поединком он написал целое эссе о бессмысленности такого способа выяснения отношений, но на утро отправился в назначенное место и был убит. (И с точки зрения институциональных экономистов, несчастный Гамильтон поступил правильно).
***
Предметом исследования институциональной экономики бывают порой весьма необычные вещи. Например, природа воровства (научное наименование – режим свободного доступа) или пьянства. Или почему в английском раскладе клавиатуры в верхнем левом углу стоят буквы «QWERTY» (существует даже такое понятие «qwerty»-эффект).
Другой пример из области интересов институциональной экономики: почему в преамбуле к американской Конституции в качестве национальных ценностей обозначены «свобода, собственность и право на счастье»?
Оказывается, с 1846 по 1864 годы в штате Калифорния вообще не было государственной власти. Все присылаемые из центра войска и чиновники сразу же отправлялись мыть золото. Но чтобы работать с золотом, добывать его, делить, продавать нужна была система определенных правил.
Стихийно сложились два порядка. Один - поземельный контракт, т.е. по существу частная собственность. Другой – так называемое долевое соглашение, когда работают все вместе, кто-то моет золото, кто-то роет, а потом все делят. Но даже в долевом контракте был следующий пункт. «Если человек нашел самородок, самородок разделу не подлежит». Почему? Каждый американец имеет право на счастье! И это в качестве национальной ценности впоследствии было закреплено в Конституции.
***
Степень увлекательности этой книги не уступает уровню ее полезности, поэтому всем рекомендую включить ее в свой мировоззренческий минимум.

P.S. Кто не найдет книгу, можно прочитать журнальный вариант – здесь и далее по ссылкам.
PP.S.Подробный анализ книги можно посмотреть также – здесь.