5

Человечество, некогда выпустившее в космос многих своих детей, теперь заперлось на Земле, стремясь лишь как можно больше рационализировать свою жизнь. Города накрылись гиганскими стальными куполами, не пропускающие ни света, ни воздуха. Внутри этих рукотворных пещер все "идеально". Идеальная подсветка, идеальная температура, идеальное кондиционирование. И рождаются новые поколения, не знающие ни солнца, ни ветра, ни суток, ни времен года. Поколения, не представляющие жизни без стен и потолка, которым открытое пространство внушает животный ужас. Города огромны, ведь им надо вместить 8 миллиардное население планеты. Но пространство не бесконечно. И люди приспосабливаются. Туалетный блок на несколько квартир - экономнее чем ванная в каждой квартире, столовая на две тысячи теловек - экономнее чем личная кухня. Раковина в доме - роскошь, возможность иногда питаться дома - роскошь. Еда из дрожжей и блага по карточкам. Чем выше положение по работе, тем больше "роскоши". Люди не просто связанны друг с другом, они слишком зависят от мнения окружающих. Разговаривать в мужской туалетной комнате - ужастно - что подумают окружающие?, питаться дома слишком часто (если позволенно) - ужастно - что подумают окружающиие?, посмотреть по сторонам во время еды - ужастно - что подумают окружающие?

Но идеальность медленно, но неуклонно нарушается. Постепенно в производство внедряются роботы, вытесняя людей. Уволенные с работы люди потерянны для общества - найти что-либо высокооплачиваемое повторно не возможно и они вынуждены влачить нищее существование. Это подогревает ненависть людей не только к роботам, но и к космополитам - жителям иных планет, некогда бывших землянами, проживающим небольшой закрытой общиной вне Городов. И вот с убийства одного из космополитов и начинается детективная часть романа.

Пусть Азимов не показался мне искустным рассказчиком, пусть мне не особо приятен главный герой, а в особенности его глуповатая жена, но он создал яркий и мрачный мир возможного будущего не только не теряющего своей актуальности, но становящегося все более вероятным.