3.5 «Зачем мне слон?» – спросил я иноверца, а он сказал: «В слоне – большое сердце...» (Высоцкий)

Конечно, «владыке Индии», не обременённому заботой о хлебе насущном, позволительно считать величину слоновьего сердца основополагающим критерием. Но для простого индийского крестьянина слон — это возможность найти какую-никакую работу. А так как отец 9-летнего Хари не мог позволить себе покупку взрослого рабочего слона, он решил по крайней мере обеспечить сынишку работой на вырост. Так мальчик и стал хозяином полугодовалого слонёнка Кари, так они и росли на пару. На участие в Олимпиаде Хари не претендовал, поэтому и не обхаживал питомца, как Милон Кротонский бычка. В его задачи входило кормить, выгуливать и купать слонёнка, обучить двум главным командам, «дхат» и «мали», и одной особой, «зову господина» — для экстренных случаев. Да, ещё научить не бояться обезьян и собак. С последними всё просто: нужно въехать на слоне в деревню, где его не каждая собака знает, дождаться, пока стая мосек и шавок окружит гиганта, заходясь от лая, позволить ему расплющить одного из брехунов, чтобы остальные разбежались, — и привыкание достигнуто. Интересный метод, ничего не скажешь! Зато потом со слоном можно и в пир, и в мир, и в добры люди. Ну и мы, читатели, с ними за компанию прогуляемся по джунглям, посетим древний город Бенарес на священном Ганге, начнем потихоньку включаться в работу: сперва в качестве транпортного средства для белого сахиба в охоте на тигра, потом помогая бурлакам и выполняя прочие разовые заказы и закончим на лесопилке, где нам кстати пригодится опыт по усмирению мосек и шавок, только двуногих. Увы, но проверенный метод уже может расцениваться как криминал, зато джунгли укроют взбунтовавшегося великана…

И тут у Хари начинается совершенно новая жизнь. Умирает мать; и отец, вспомнив что когда-то был неплохим охотником, предлагает сыну распродать всё имущество, взять охотничью лицензию и податься на пээмжэ туда же, куда и слон, то есть в джунгли. Это, мол, лучшая школа для мальчишки, которую нужно пройти ещё до обучения читать и писать. Странно, что папаша медлил с этим по крайней мере лет 15. И ещё страннее, что за эти годы не растерял просто-таки фантастичных охотничьих навыков. Не стану их перечислять, и так уже Дерсу Узала и Улукиткан, обязанные постоянно поддерживать охотничью форму, кусают локти, глядючи на своего столь уникального индийского коллегу. Градус доверия к рассказчику, явно претендующему на автобиографичность, идёт на спад, а отношение к описываемым урокам джунглей становится всё скептичнее. Что-то здесь не так, и никакой информации об авторе на просторах рунета. Благо англоязычная часть викизнаний несколько проясняет ситуацию. Итак, знакомьтесь!

Дхан Гопал Мукержи (1890-1936) вовсе не был крестьянским сыном, а напротив принадлежал к привилегированной касте брахманов. Его отец, бывший судья, по болезни переселился в деревню, где занимался музыкой и служил настоятелем местного храма. Юный Дхан учился не в джунглях, а в престижном шотландском колледже Даффа в Калькутте, а затем в калькуттском университете. 20-летним дабы его случайно не заподозрили в движении бенгальского сопротивления, семья отослала юношу продолжать учёбу в Японии, откуда он вскоре перебрался в США, да так и остался. Для оплаты учёбы сперва в калифорнийском, а затем в стенфордском университетах начал писать и даже публиковаться, экзотика как-никак. Лишившись возможности вернуться на родину (что в конце концов привело к суициду), он всячески старался донести до американского читателя всё что помнил из индийской атрибутики, всё что видел, где-то когда-то слышал или просто дофантазировал на волне ностальгии. Это простительно и оправдывает желание уместить как можно больше всякого-разного в ограниченном объёме. Наверняка воспоминания включали и многочисленные родительские страшилки о бенгальских бабайках, чтобы детей удержать от джунглей, и споров среди пацанов, чей папа круче. Отсюда и папа, который не только не удерживает от бушкрафтинга, а совсем наоборот, сам тянет к лесной жизни. Отсюда и его охотничья крутизна вплоть до сверхспособностей.

В 1922 году Мукержи издал детскую повесть «Слон Кари», а два года спустя ещё одну «Хари, парень из джунглей». Вот из них-то наш Детгиз в 1936-м и слепил эту самую рецензируемую повесть, убрав неприемлемые для советского человека моменты и прибавив народности с трагизмом. Это легко заметить, сравнив русский текст первой половины с имеющейся в свободном доступе книжки «Kari the Elephant». Текста «Hari, the Jungle Lad» я не нашёл, но думаю, с ней та же история. Вот откуда нестыковочки-то! Ну да Будда с ним, книжка-то детская и воспринимается неплохо. Вот только доверять ей сильно не стоит. Ведь и рассказчик глядит на события откуда-то сверху или издалека: то с высоты брахманской касты, то со спины слона, то с различных деревьев, куда постоянно взбирается во время охоты, то из взрослости, то из-за океана. Да и сама история — это просто сказка, сиречь догма, а не руководство к действию, как марксизм. Так что, детишки, читать можно, но, как говорится, не пытайтесь повторять подобное сами!