1 Бездарность, ненависть и пустота

Раньше к автору относился, в целом, положительно. Несколько лет назад прочитал "Мой одесский язык" и "Доброе утро, Одесса" и, в принципе, остался доволен. Возможно, я просто не совсем критично отнёсся к текстам. Впрочем, ничего такого, что будет в этой рецензии, не замечал.

Я люблю одесскую литературу и всячески охочусь за текстами о родном городе. Перевариваю всё. Но, как оказалось, не совсем всё...

Если честно, даже прочитав всю книгу, я не понял её названия. Для меня "Фокстрот" - это одноимённый магазин техники. А причём тут танцы и её текст - видимо, для меня навсегда останется загадкой.

Описания/эпитеты/метафоры в книге нарочито преувеличенные, громоздкие и местами неуместны. Читаешь и думаешь - "ну как можно было сравнить божий дар с яичницей?" В общем, это называется одним словом - графомания. Автор буквально на каждом шагу хочет себе напомнить, что пишет художественный текст и непременно каждое предложение надо заправить каким-нибудь художественным приёмом.

Буквально на страницах книги случился забавный казус. Итак, автор сокрушается, что её подставили нерадивые редакторы, исправив имя градоначальника Одессы Ланжерона на "лонжерон". А в этой книге, буквально на следующей странице, редакторы снова подложили свинью - на этот раз надругались над именем градоначальника Ришелье, записав его как "Решилье".

Помимо этого, встречается немало классической путаницы - "чтобы/что бы", "также/так же", "ться/тся" и т.д. Негоже Российской Писательнице допускать такие ошибки!

А вот ещё один шедевр построения предложений:

Перекусываем, болтая ногами и наблюдая чаек.

В повествовании огромные пласты коротеньких предложений, что аж заикаешься при чтении. Психологически это воспринимается как нервное подёргивание, создаётся неприятное напряжение. Ритм текста нарушен полностью.
Диалоги же - примитивные, характеры отсутствующие...

Дело ведь не только в плохом стиле, ошибках, громоздких оборотах, пустых диалогах, тавтологиях, пошлых и избитых художественных приёмах. Дело ещё и в уважении к личности - от читателя до упоминаемого вскользь героя книги; к стране - будь то страна рождения, будь то далёкое островное государство. Так вот, этого уважения, или хотя бы равнодушия нет в принципе.

Приезжает автор в Одессу, воспринимая её как деревню и пытается показать свои "городские" привычки. Со своим "дьитифришным" вином, когда "все меряют на колбасу", со снисхождением городской жительницы осуждает всё вокруг.

Автор - идеальный ребёнок, затем идеальный деловитый взрослый, - самый смышленный в детстве и самый целомудренный во взрослом возрасте. И как же здорово зарабатывать на своих личных историях, рассказах о собственной талантливости, о посиделках, обыденных историях из разных этапов жизни. Каждый заинтересован в себе, но не каждый понимает, что трансляция другим собственных мыслей, похождений, успехов, везений, умопомрачительных историй (возможно, придуманных) может быть глубоко неинтересно.

В художественных книгах обычно принято давать описание героев. Но что-то мне подсказывает, что характеристика в тоне "Она могла бы стать красивой, если бы не эта ужасающая речь" (с) звучит как минимум оскорбительно даже по отношению к вымышленному герою.

Странно выделены монологи и диалоги - одно перебивается другим отступами. Ничего против не имею, на восприятие  текста это не влияет. Однако... складывается ощущение, что сначала автор выстраивает диалог, а в последующем монологе комментирует  сказанное. Но что это за комментарии: брюзжание, ехидничание, банальное цепляние к грамматике, и обыкновенная сплетня. Также мимолётом проскальзывает мизогиния, особенно это характерно в сцене в ирландском пабе на Дерибасовской и в обувном магазине на Пушкинской. Или просто она недолюбливает девушек младше неё? Смотрит свысока, "а уж я-то столько прожила-пережила, не то что ты, соплячка" - так и читается в её текстах.

А ещё, разумеется, нужно поиздеваться и поязвить над туристами.

Уже с начала книги в изречениях автора чувствуется шовинизм. Вроде бы незаметный, сперва ставящий в недоумение - "что же не так, почему я чувствую какую-то несправедливость?"

"Потные украинские шабашники", "ядовито-мускусные азербайджанские деловые", "винницкий хохол" и т.д. Нет, это уже прямая ксенофобия.

Позже по тексту всё заметней и заметней проступала презренная ненависть ко всему украинскому. Литература - "чтобы поржать", язык - исказить и тоже поржать, памятники - ни к чему, независимость - вообще фикция. Люди "с говорком", конечно же, все недалёкие. Всё это препарируется "аргументом": "более или менее вменяемые люди это понимают".
То уколет насмешкой, то прямыми оскорблениями культивирует ненависть к Украине, её жителям, культуре и языку. Вот так просто, хихикая и играя словами.
Я, не оправившись от такого хамства, всё ещё прихожу в себя, а между тем Соломатина как ни в чём ни бывало продолжает свой трёп.

Итого: бестолковое умозрение, брюзжание, постоянные повторы, надменность и великодержавный шовинизм - вот что вас ждёт в 90% текста этой книги.

Я даже подумывал перечитать её книги из прежнего "одесского" цикла, быть может, я там что-то не углядел или вышло какое-то недоразумение. И даже хотел было поставить два балла, но за "Хохляндию" не прощу никогда. Поэтому единица. И навсегда прощаюсь с Соломатиной.

Надеюсь, это недоразумение, именуемое "произведением" останется забытым в анналах литературы. Как оно уже давно забыто в Одессе.