3.5 Фотографии текстом.

Какое же удивительное и сильное искусство — фотография. Глядя на снимки, не сложно представить, какая история за ними скрывается. Фотографии, снятые на фронте или где-нибудь в голодающем неразвитом поселении, легко вызывают шквал эмоций — негодование, злость, грусть, стыд. В то же время, есть и снимки радостных моментов, от которых запросто могут накатить слезы, будь то собственная свадьба или большая победа маленькой страны. Конечно, любительские карточки из домашнего архива вряд ли всколыхнут какие-либо эмоции у постороннего зрителя, но зато по ним сразу видно, что вот здесь семья наконец-то попала в отпуск, здесь ребенок счастлив, просто валяясь в снегу — событие все равно считывается легко. А есть отдельный тип фотографий, которые завораживают, захватывают твое внимание, заставляют тебя долго размышлять и пытаться, всего лишь пытаться понять замысел человека с камерой. Для кого-то это своего рода игра, приключение, вызывающее восторг, обыватель же скорее всего фыркнет, скажет, что что-то непонятное повесили тут, и пойдет себе дальше. Вот и с книгой Гибера, вероятно, происходит похожая история.

Это небольшое произведение целиком состоит из историй из жизни автора. Каждая из них как будто предлагает читателю представить, как выглядит фотокарточка, связанная с этим событием или размышлением Гибера. Каждым отрывком автор пытается заворожить, заманить, пригласить поучаствовать в его игре. Тема фотографии мне близка, поэтому по началу я с удовольствием отвечала на это приглашение. Вместе с автором мы представляем, какой идеальный снимок был на той самой засвеченной пленке. Вместе с ним мы перебираем картонные коробки с историями его семьи, попутно вспоминая свои личные залежи на верхней полке шкафа и тайные, возможно даже эротические фотоснимки, спрятанные где-то между страницами книг. Вместе мы отправляемся на прогулку без фотоаппарата и ловим случайные кадры (те самые, которые обычно становятся самыми удачными), сокрушаемся о несправедливости и с грустью понимаем, что специально такой снимок уже не сделать, ведь тут дело именно в необдуманном моменте, в случайном обстоятельстве. Но, к сожалению, автор не выдерживает заданный темп, и постепенно книга скатывается в набор историй, все больше и больше отдаленных от творчества. И что-то представлять себе уже неинтересно, гораздо приятней поискать в сети его фотоработы — вот они как раз-таки вызывают восхищение.

Дважды я прочла эту небольшую книжицу, пытаясь поймать какие-то гениальные, цепляющие мысли, но нет, она совсем не для того написана, как мне кажется. Скорее она нужна в качестве дополнения к его фотоисториям, чтобы чуть лучше понимать его жизнь, видение, интересы. Гибер, к примеру, любитель интимной составляющей жизни. И дело не только в сексуальном подтексте — в книге ярко выделяется увлечение эстетикой смерти, чувствуется какое-то восхищение снимками, на которых запечатлены моменты, предшествующие смерти или следующие за ней. Но и рассуждений об эротике и порнографии здесь тоже много, особенно много о гомосексуальной стороне вопроса. Гибер утверждает, что утаивание его желаний лишило бы рассказы "присущей им силы", сделало бы их "подлыми, трусливыми, невыразительными". Вероятно, он прав, но, поверьте, желания он не стесняется описывать достаточно подробно. Будь то вполне себе обычное влечение к эротическим снимкам в журнале или рассуждения о сексуальной привлекательности собственного отца.

Стала бы я советовать эту книгу? Определенно нет. Она уж совершенно точно на любителя жанра или творчества Гибера. Но вот фотографии его поискать я рекомендую, там есть на что посмотреть.