5

Возможно, вы знаете, что один из самых нелюбимых моих писателей - Чарльз Диккенс.
Я люблю рассказывать истории о его салонах, где он по три-четыре часа истязал своих гостей чтением своих же текстов вслух и считал, что делает этим мир лучше.
Я люблю рассказывать, что именно Диккенс придумал слово "boredom", и обязательно добавляю, что это очень характерное для него достижение.
Эта нелюбовь началась еще в дестве, с Оливера Твиста, которого я просто терпеть не могла.
Более того - даже знаменитая диккенсовская ирония обычно надеодает своим однообразием к третьей странице любого текста.

До этого исключение у емня было только одно - "Записки Пиквикского клуба", конечно.
Теперь добавилась и "Повесть о двух городах".

Это очень забавная, амбивалентная такая книга.

Особый шарм ей придают еще советские комментарии, в которых нам расскажут, что пока Диккенс обличает аристократию - он молодец и правдописец, а когда он пишет о революционном режиме - он не смог отойти от буржуазного мировосприятия, сгущает краски и попросту врет.
Очень, очень мило.

А теперь о сабже.

С одной стороны большинство героев бесили тем, что вполне традиционно поделились на очень хороших или очень плохих. Конечно, это же Диккенс. Не нужно объяснять, чем так хороша Люси и почему в нее все влюбляются - это вполне допустимо в тексте, где есть всего одна девушка замужнего возраста, а холостых мужчин в разы больше. Не нужно удивляться тому, что герои один за другим проявляют чудеса наивности и действуют примерно так: "А поеду-ка я в революционную Францию. Я же всего лишь француский аристократ, что со мной может случиться?"
Словом, очень по-Диккенсовски.

Но есть в Повести и моменты, в которых я невольно забывала о раздражении.
Это части, навеянные, как я понимаю, Карлейлем. Куски текста, в которых на героях особо не останавливаются, а дают картинку всего, что происходит.
Это прекрасный текст с не очень сложными, но очень эффектными противопоставлениями: на прилавках совсем нет еды, зато вокруг оружие. много оружия, наточенного, блестящего. Ну или та же бочка с вином, ставшая давно уже классическим примером.

Это текст, который заставляет забывать о времени и других книгах и будет преследовать, пока не дочитаешь его до конца. И, как и предвещает первый абзац, никак не поймешь, чего ждать дальше. Восхищаться тем, что происходит, или опасаться, с восторгом читать о вяжущих женщинах или начать обдумывать, как защититься от смертоносных спиц, порицать или уважать, останавливаться на свободе, равенстве, братстве, или помнить, что под руку с ними шагает еще и смерть.

В общем, из двух городов как текст мятежный Париж однозначно делает спокойный Лондон.

А книга отличная.
На самом деле отличная.