5

«Художник создаёт себе изображение, или версию, или интерпретацию, которые прославляют изображаемую личность, разжигают искру зрительского любопытства на протяжении последующих столетий. Это звучит слишком упрощённо, однако порой именно так и случается. Меня, например, увлёк сарджентовский портрет доктора Поцци, мне захотелось узнать, как жил и работал этот человек, потом я рассказал о нем в данной книге и по-прежнему считаю то изображение правдоподобным и чрезвычайно эффектным».

Вместо книги, посвящённой одному человеку мы получили роман, нет, скорее эссе, краткий путеводитель по миру La Belle epoque, такой же насыщенный, яркий, бесструктурный, слепящий сиянием бриллиантов(половина которых при близком рассмотрении всего лишь дешевые стекляшки); ещё и с параллельной отсылкой на Брекзит и отношения Англия-Франция в настоящее время. 

В центре истории Самюэль Поцци - всемирно известный итальянец, но французский врач-учёный-гинеколог-хирург, манерами и душой немного англичанин, искусный портрет которого кисти Сарджента «Доктор Поцци у себя дома» и вдохновил Барнса. 

Посмотрите, как написаны руки. 

Чувственные и живые, это руки гения, творца. 

Бесподобная Сара Бернар звала Поцци «доктор Бог», и вполне заслуженно.

Поцци стал основоположником превращения гинекологии в самостоятельный раздел хирургической медицины, одним из первых поддержал Листера в соблюдении асептики и антисептики, разработал множество хирургических техник лечения гинекологических заболеваний и огнестрельных ранений, и, что важно, пропагандировал создание комфортных условий для всех пациентов, возглавлял клинику, где успешно применял эти методы. Его пациентками были самые знаменитые женщины эпохи. 

Барнс ничуть не идеализирует доктора, объективно рассказывая о его «нерабочей» стороне жизни-сложных отношениях с женой и детьми, многочисленных любовницах, политической позиции, дружеских и не очень отношениях, о страсти к коллекционированию предметов искусства и роскоши. 

Но на первый взгляд кажется, что именно  Поцци чуть ли не единственный адекватный, но не самый незаурядный представитель аристократии среди денди и недо-денди и прочей мишуры, сковывающей пустоголовых, анархистов, сатанистов, содомитов, безрассудных дуэлянтов, шовинистов и др.

Но Прекрасная эпоха была названа так  только «постфактум» потому, что несмотря на расцвет антисемитизма, шовинизма, аморальности, гомосексуальности и прочих свобод нравов, сплетен пугающего масштаба, начало войны; очередной культурный подъем в живописи, музыке, литературе, технический научный прогресс скрыли все это.

Причём часто по обе стороны этой эпохи оказывались одни и те же люди-гениальные, но все не без изъяна.  

Эссе Барнса бесструктурно, будто ячейки хранилища, и мы заглядываем то в одну, то в другую без соблюдения всякого порядка, вытряхивая попутно исторические и культурные события. 

Сколькими именами пестрит повествование, на страницах мелькают и блистают(не все): Монтескью,Бернар, братья Гонкур,Верлен, Бодлер, Уайльд, Ростан, Гюисманс, Коллет, Флобер, Пруст и пр., и пр! 

Порой голова идёт кругом от количества тонких нитей, которые связывают огромное количество людей и событий, пронизывая эпоху, и в центре Барнс по неизвестной нам причине ставит не всегда очевидно связующего - «невероятно красивого» с любой точки зрения доктор Поцци. 

Это последняя изданная книга Барнса. 

И могу уверенно сказать, что он ещё более дерзкий, остроумный и свободный в выражении своих мыслей.