5 Глобально

Помнится, давно, ещё в студенческие годы, пытался читать "Манхэттен" Дос-Пассоса. Не принял, честно говоря.
Большой город, улицы, какие-то люди, кто-то что-то делает, разговаривают ни о чём. На следующей странице уже другие. Изредка персонажи слегка пересекаются, но ничего сюжетного не происходит. Так весь роман и идёт - фрагменты, фрагменты и ничего более, чем фрагменты. Повторюсь, никакого сюжета.
Такой вот новый стиль, родившийся во второй половине 1920-х годов - формалистическое экспериментирование, монтаж.
Надо ли говорить, что дочитать "Манхэттен" не смог: ну как же так, без сюжета, без действующих лиц, да и без идеи. Хаотичная нарезка кадров, сделанных пусть даже и об одном городе. Уж очень непривычно.

Любой стиль имеет право на существование. Не нравится - не читай.
Писатели толпой кидаются писать в новомодной манере ("Что ж мы раньше-то не поняли что так можно? Глядишь и классиками б стали").
Но мода проходит и на слуху остаются только знаковые имена. В случае "монтажного" стиля - это Дос-Пассос. Джойс, Дёблин.

Прочитав последним из них Дёблина скажу, что поставил бы его на первое место. В "Манхэттене" слишком много формального, в "Улиссе" - мутно-ассоциативного.
А вот Дёблин ухитряется все кирпичики уравновесить.

Произведение объёмное - 640 бумажных страниц.
Вначале идёт фрагментарность, прямо как у Дос-Пассоса. Читать было тяжеловато. Потом на неё накладывается сюжет. Потом сюжет крепнет вместе с читательским интересом. Фрагментарность уже идёт как фон. В последней трети к этому ландшафту добавляются абзацы в библейском стиле.

Главный герой, Франц Биберкопф - пусть не классический детективный бандит, но личность криминальная, одним словом фраер.
Отсидел за убийство любовницы. Он ещё взломщик, сутенёр и сбытчик краденого. На раскаявшегося грешника не тянет; что надо бы жить честно - это у него только в мыслях, не в поступках.

К концу роман выруливает на библейские обобщения, попадаются зарифмованные абзацы. Эпичность на фоне круговерти берлинской небогемной жизни.

Как известно, Христа распяли между двумя разбойниками, По правую руку от него висел Дисмас, который раскаялся и попал со Христом в рай. По левую - Гестас, который не раскаялся и попал в ад.
Франц Биберкопф - не Дисмас и не Гестас. Он где-то посередине. Но, позвольте, что значит "посередине между Дисмасом и Гестасом". Это как это?

Таких грешников как Франц всё равно сопровождают ангелы. В тексте они вскользь упоминаются. Их зовут Саруг и Терах.

Хочется написать длинную-длинную рецензию. Роман почему-то так и просится на это. Видимо, из-за множества кусочков, которые вроде бы сбоку и просто так, а на самом деле не просто так. Но на LiveLib длинные никто не читает.

Классика. Недаром издано в "Литературных памятниках".